После разрядки, он резко от нее отодвинулся. Привел в порядок её одежду, затем сел с другой стороны кровати, спиной к ней.
— Убирайся! — сказал. — Убирайся из моего дома, а еще лучше — из города, чтобы я тебя не видел.
— Эрих…
— Я сказал прочь! Немедленно пошла, пока я не вызвал охрану!
— Эрих…
— Пошла прочь!
Она сползла с кровати и в слезах выбежала из комнаты.
Пальто, шапка — прочь, прочь, на улицу.
Только там смогла дать волю истерике. И плакала всю дорогу обратно домой. И шептала его имя, проклиная день, когда в её жизни появился Марк Нойман.
Так больно ей не было никогда.
Вернувшись домой, она побежала к телефонному аппарату, чтобы позвонить в дом младшего Ноймана. Она хотела видеть дочь!
В доме было темно, хотя Сабрина отдала четкий приказ, чтобы в гостиной всегда горел свет. В тот момент она не обратила на это внимания. Зря…
— Не нужно никуда звонить, она уже в доме.
Сабрина резко дернулась — Марк стоял за её спиной. Казалось, он вырос из-под земли.
— Она на втором этаже, — сказал он, пристально рассматривая её заплаканное лицо. — Спала с ним, значит.
Сабрина кинулась на второй этаж. Зашла в детскую — Луиза спала в кровати. Женщина проверила, всё ли с ней в порядке, и, убедившись, аккуратно прикрыла за собой дверь.
Облегчение, которое она испытала в тот момент, нельзя передать словами. От переизбытка эмоций, женщина упала на пол в коридоре, и снова разрыдалась.
Ей не хватало дыхания, не хватало сил. Руки тряслись, тело лихорадило.
— Сабрина, — Марк склонился к ней, она ощутила его прикосновение.
— Не смей меня трогать! — закричала. — Не смей! Мразь!
Она встала и попятилась от него.
— Не смей ко мне прикасаться! Мерзкое чудовище. Что б ты сдох!
— Сабрина…
— Вспомнил, как меня зовут, — она рассмеялась. — Ну надо же! Вспомнил, что я не Тамара!
— Ты — это она!
— Нет! У меня другие воспоминания, другая жизнь! Эрих не любил Тамару, а она — его, но я Эриха любила, как и он меня, даже ты не смеешь это отрицать! И ты заставил меня уйти от него! Заставил ценой жизни дочери!
Адреналин кружил голову. Она подошла к Марку. Толкнула!
— Да я тебя ненавижу! Ты думаешь, что-то изменится?! Я всегда буду тебя ненавидеть! И те воспоминания, что во мне были, то тепло, что я к тебе испытывала — ты все разрушил своим поступком!
— Неужели ты думала, я буду наблюдать, как ты выходишь замуж за Эриха!? — Он схватил её за плечи, встряхнул. — Ты его ненавидела?!
Сабрина рассмеялась.
— Не я ненавидела — Тамара. Я — не Тамара. Меня зовут Сабрина Ротман, урожденная Хаймат. Я — не Тамара! Не Тамара! Я — не Тамара!
— Сабрина! — Он попытался привести её в чувство, но Сабрина резко дернулась, вырываясь из его тисков.
— Не трогай меня! Не трогай! Я всегда буду помнить! Всегда буду ненавидеть! Я всё расскажу Эриху! Мне плевать, поверит ли он! Я расскажу!
— Приди в себя! У тебя истерика!
— Ненавижу тебя! Ненавижу!
Она кинулась на первый этаж, возможно, и не понимая до конца, куда именно стремиться.
Спускаясь по ступеням вниз, внезапно ощутила, что ей стало дурно…
Её нашли на следующий день в речных камышах у въезда в город Официальная версия — утопление.
Увы, смерть Сабрины не была ни легкой, ни быстрой.
** * **
… После падения, Сабрина проснулась в темном помещении, и увидела над собой нависающее лицо Марка. Тело сковал животный ужас.
Марк погладил её по щеке.
— Проснулась… это хорошо.
Сабрина была связана, и лежала на каком-то столе.
— Что происходит?! Господи, что происходит?!
— Ритуал, Сабрина, — соизволил объяснить Марк. — Ты в моем доме, в моей лаборатории, такая есть у каждого ктарха. Тебя здесь никто не услышит, кричать бесполезно. Тихо-тихо, не паникуй, с тобой всё будет хорошо…
Он приложил руку к её лбу. От этого её бедное сердце, работающее на максимальной скорости, забилось еще быстрее.
— Ты была права, твои воспоминания всегда будут нам мешать… А значит, ты должна забыть Сабрину…
— Господи, Марк… — плакала бедная женщина.
— Не бойся, я позабочусь о твоей дочери, она ни в чем не будет нуждаться. Не бойся, милая, скоро боль пройдет, и мы будет счастливы.
Он поцеловал её в щеку.
— Помнишь, как мы когда-то об этом мечтали? Быть в месте, жить в теплом уютном городке у моря… покупать виноград по утрам у местных, а вечером пить вино и смотреть на закат. Разве это не прекрасно?
От страха она не слышала, что он говорит. Это был не страх даже — животный ужас.