** * **
Он выделил ей гостевую комнату. София забаррикадировалась в ней изнутри, и спать легла в одежде, хоть хозяин дома и дал ей — подумать только! — свою рубашку! И ухмыльнулся похабно, прекрасно понимая, что рубашку эту она в жизни не оденет.
Заснуть не удавалось всю ночь. Женщина не могла дождаться утра — поскорее бы уйти. Только-только проснувшись, услышала стук в дверь. Мгновение спустя Нойман вошел в комнату, хоть София могла поклясться, что запирала дверь изнутри!
Как же София испугалась! Она даже с кровати подняться не успела, такой он её и застал — сонной, не готовой дать отпор, удержать лицо.
— Боишься меня, — констатировал мужчина равнодушно. — Собирайся, у нас много дел. И приведи себя в порядок, не стоило спать в одежде.
«В твоей рубашке тоже не стоило», мысленно огрызнулась София.
Он дал ей на сборы двадцать минуть, а затем усадил за стол на кухне, и поставил перед носом тарелку с омлетом.
Не оставалось никаких сомнений: Нойман приготовил омлет. Для неё, собственными руками. Вкусно пахнущий горячий омлет с овощами и пармезаном.
Немец сел рядом и принялся уминать свою порцию.
«Что происходит? Какую игру он затеял?»
По правую руку София увидела чопорный кофейник и белую аккуратную чашечку для кофе.
Всё это немец провернул так непринужденно, как будто каждый день готовил для нее завтрак, и в этом не было ничего особенного.
У Софии пропал дар речи. Она взяла в руки вилку, и отрезала небольшой кусок омлета.
— Вкусно?
— Что? — женщина чуть не поперхнулась.
— Я спрашиваю: нравится ли тебе вкус омлета?
«Это он у меня спрашивает? Хочет знать, вкусный ли омлет, который он приготовил? Эрих Нойман спрашивает».
Она чувствовала себя полной дурой. Дурой, до которой не сразу всё доходит.
— Да, очень… спасибо.
«А может, я умерла, и это мне снится?! Вот вчера ночью он меня убил, и я так и не проснулась».
При свете дня, квартира немца уже не казалась такой угрюмой. Много света, много каких-то перил, что вели то на второй этаж, то куда-то вниз. Много светлых тонов.
На тумбочке у дивана она заметила старое фото, притом не из девяностых, кажется, это было довоенное фото.
На нем она увидела двух юных мужчин в классических костюмах. Один из них был вылитый Эрих Нойман, разве что тоньше в кости. Видимо, еще очень молод.
— Это мой прадед, — Нойман уловил её интерес к изображению. — И его брат.
«Брат…»
Поддавшись порыву, София подошла к фото. Взяла его в руки, нежно провела по ободку.
Сердцу стало тесно в груди. И чувство возникло такое… непонятное, как будто она потеряла нечто очень важное, то, чего уже не вернуть, но что ни в коем случае не стоило терять.
— Красивый…
— Который из них? — хмыкнул мужчина.
— Оба.
Она не соврала, второй мужчина тоже был привлекателен, но как-то по-другому. И она бы ни за что не призналась Эриху Нойману в том, что именно тот, второй, изначально привлек её внимание. Было в нем что-то… родное, то, что не стоило терять.
•• • ••
Однажды во время очередного совместного ужина оба потянулись к бутылке воды и их пальцы соприкоснулись. София вздрогнула и резко отняла руку, будто после ожога.
— Хватит уже дергаться, — сказал Нойман с раздражением. — Можно подумать, я тебя избиваю!
— Ты мне угрожал, и мне, и моей семье, — позволила себе возразить София.
Он хмыкнул и, чего уж скрывать, удивился. Эта женщина была немногословна и редко выражала протест. Эдакая черная лошадка, от которой не знаешь, чего ожидать.
— Было такое… Но я тебе ни разу не причинил вреда… пока.
София недобро на него посмотрела. Но возразить эта темная лошкадка не посмела.
— Будь умницей — и «пока» никогда не наступит, — сказал мужчина, отправляя в рот кусок стейка.
Так бы оно и продолжалось, если бы не проклятый благотворительный вечер, который стал точкой невозврата.
** ** **
У Софии был мужчина, с которым она спала. Хороший мужчина, хоть и с тараканами. Один из его тараканов был в том, что его тянуло к холодным жестким женщинам.
София идеально подходила под это описание, и знала, что стоит ей стать чуть теплее в общении с ним — Игорь ее пошлет. Он, возможно, и сам этого не поймет, придумает своему решению сотни оправданий… и до конца своих дней будет скрывать от самого себя столь очевидную истину.
У Игоря, к тому же, был нелегальный аморальный бизнес, поэтому его часто приглашали на всевозможные благотворительные мероприятия, куда тот, в свою очередь, время от времени приглашал Софию.
На подобных вечерах она иногда встречала своих клиентов. Почему бы и нет — иностранцы просто обожали благотворительность, в частности те, что занимались нелегальным аморальным бизнесом.