Немец ей, по сути, не сделал ничего плохого, но женщине хотелось на стенку лезть при мысли, что вскоре им предстоит очередная встреча.
Она всегда была ледышкой, и в некотором смысле её это устраивало. Поэтому такой всплеск пусть негативных, но чувств, оказался сюрпризом в первую очередь для Софии.
… Катя очень удивилась появлению госпожи Коваль в своей палате.
— София… здравствуйте. Как неожиданно.
— Здравствуй, Кать… Как самочувствие?
София уверенно прошла в палату, и присела в свободное кресло. Катя следила за действиями женщины с опаской. Было что-то в поведении Софии Коваль… неправильное, дикое, то, что Катю всегда настораживало.
Дикая мысль пришла милой Катеньке в голову: они похожи, немец и София. Не внешне, но манерами, движениями. Будто из одного теста вылеплены. Девушка испугалась этой мысли.
— Катенька, — голос Софии разрезал тишину, — в целях твоей же безопасности, я должна знать: что с тобой произошло? В этом как-то замешан Эрих Нойман?
Катя постаралась затолкать животный страх поглубже, и выдавила из себя улыбку:
— Нет, с чего вы взяли… я просто заболела.
София не поверила. Она смотрела на Катю, и понимала, что та боится — сильно и концентрировано. Но вот чего именно, София не понимала.
— Катя… я же… я же не кусаюсь. Я просто хочу помочь. Если он тебе навредил — он должен понести наказание.
— София, все в порядке… я просто… просто упала.
— Под трактор несколько раз упала? У тебя раны по всему телу!
— Я просто переутомилась… Мы немного выпили, и я волновалась.
— Да что с тобой произошло?! — повысила голос женщина. — Чего ты боишься?!
— София, не придумывайте. Я просто… еще не выздоровела.
В комнате повисла пауза.
— Я тебе не враг, — София прикоснулась к руке Кати. — Наоборот, я хочу помочь. Если он сделал с тобой что-то плохое, то я…
— Что вы сделаете? — перебила ее Катя неожиданно резко, София не ожидала от нее подобного тона. — Что вы можете сделать? Вы меня к нему отправили… вы тоже виноваты.
— Так и есть, виновата… И мне очень жаль, именно поэтому я хочу…
В порыве эмоций, София крепче сжала руку Кати, и та сдавленно вскрикнула.
— Что… что это?
София, преодолевая сопротивление ослабленной девушки, закатила ей рукав. И вздрогнула — Катина рука была покрыта синяками, а кожа шелушилась, кое-где виднелись струпья. Ужасное зрелище!
— Что это?! — Девушка молчала. — Катя, что это?! Что он с тобой сделал?!
Ответ ей было услышать не суждено.
— Здравствуйте, госпожа Коваль.
У Софии по телу побежали мурашки. В дверном проеме стоял Эрих Нойман собственной персоной. Он загораживал проход, будто отсекая двух женщин от всего мира.
София поднялась с кресла и затравленно осмотрела комнату — искала, чем себя защитить в случае нападения.
— Давайте я вам помогу, госпожа Коваль, — оскалился Нойман. — Вы хотите знать, что случилось с Катей?
София поперхнулась. Ответ ей дался нелегко.
— Да, хочу.
— Какая правильная хозяйка брачного агентства… Все просто — Катерина упала.
Она даже не сразу поняла, что ей не послышался такой абсурдный ответ.
— Господин Нойман, в-вы издеваетесь?
— И не думал, госпожа Коваль, — отозвался Нойман. На губах — вежливая улыбка, а в глазах лед. — Как я могу!
— Что вы сделали с Катей? Почему у нее синяки? Почему у нее слазит кожа?!
— Насчет кожи — не знаю… А синяки… Я, знаете ли, любитель жесткого секса. Катя была не против.
Картина: он прикасается к её обнаженной спине, наматывает волосы на кулак…
София резко дернула головой, чтобы избавиться от видения. Что происходит?! Почему она видит то, что видит!?
А немец ощерился, как будто мог её мысли читать. Как же её раздражала эта похабная улыбка. Мразь, он чувствовал свою силу, наслаждался ею!
— Катя просто побоялась сказать вам «нет».
— Разве, — мужчина усмехнулся, — это моя проблема?
— А чья это проблема? Женщина, которую вы затащили в постель, вас боится? Разве так должно быть?
— Хочешь в мою постель? Покажешь, как правильно?
— Я хочу, — сказала София по слогам, — чтобы вы больше никогда не ступали на порог моего агентства.
Они стояли друг напротив друга. Она — у кровати, он — у двери. Оба друг друга ненавидели, просто немец сумел обуздать свою неприязнь, или же более умело её скрывал. София этого сделать не сумела.