А мои… коллеги…
Как думаете, кто среди них был стукачок из-за которого мы влетели?
Не знаете? И я вот – не знаю. Так что…
Никто не забыт, ничто не забыто.
– И какой смысл было наводить обо мне справки?
– Это вы сами скажите.
Я сделал недоуменное лицо, долженствующее означать что-то вроде… простите, не понял?
– Вы как-либо связаны с ультраправыми?
Связал ли я как то с ультраправыми? Тоже хороший вопрос.
Знаете, один мужик из числа мне знакомых – ездил в Африку на подработку. Он до того не был расистом, а как вернулся – стал. А я еще совсем молодым сидел в ночном РОВД в одном из районов Чечни, и думал – нас сегодня вырежут или доживем до утра? Так что правым я, по крайней мере, сочувствую. Но сам не состою.
– Я беспартийный.
– Я не об этом спросил.
– Я не состою ни в одной сербской партии. Русской тоже. Я аполитичен.
– Тогда как вы познакомились с Василием Никичем?
Вот оно.
– Он приехал на стрельбище местной дружины. Попросил выслушать его.
– Вы ходите на стрельбище?
– Да
– Зачем?
– Чтобы стрелять.
Помощник министра полистал папку
– У вас много оружия. Зачем вам столько?
– Это граница.
– Но вы не ультраправый?
– Послушайте – сказал я – я какое-то время работал в Чечне, когда там была война. Так что все разговоры про то зачем кому-то нужно оружие – оставьте для кого-то другого. Оружие нужно для того чтобы прожить ночь. Эту и следующую. Может, оно и не потребуется, но если потребуется, лучше чтобы оно было.
– Вы встречались с Василием Никичем. Верно?
– Да. Это преступление?
– Нет, конечно. О чем вы говорили?
– Он спросил меня, все ли я рассказал полиции про ту убитую девушку.
– А вы все рассказали?
Я выдохнул
– Послушайте, к чему вообще этот разговор? А?
Помощник министра помолчал
– Василий Никич человек с большими связями. В том числе в Скупщине. Он не верит официальному расследованию убийства его родственницы.
…
– Он требует, чтобы мы включили вас в оперативную группу.
Вот как.
– Он мне это предлагал. Чтобы я расследовал.
– И что вы ответили?
– Нет.
Помощник министра задумался. Потом заговорил другим тоном.
– Мы действительно наводили о вас справки. Вы опытный оперативный офицер.
– Ну и что?
– Понимаете… все сложно. Есть решение министра… точнее предложение. Мы… могли бы предложить вам вот что. Работу консультанта.
– В каком смысле?
– Посмотреть уголовное дело. Может, мы что-то упустили.
– То есть, расследование в тупике?
Помощник министра ничего не ответил, но явно был недоволен.
А мне это нафиг было не нужно – возвращаться. Но потом я вспомнил, о чем я думал, когда ко мне постучался в дверь Душан и сказал, что в канаве труп.
И как вот рассказать эту правду читателям детектива? Что это за детектив такой – совершено убийство, а Эркюлю Пуаро, например – пофиг, он свою повышенную пенсию на карточку за службу в бельгийской полиции все равно получит, ну а то, что убивают… дело житейское. Все мы смертны, однако…
А? Никакая Агата Кристи до такого сюжетного поворота не додумается…
Получается что и мне пофиг, да? У меня на пороге убивают, а я не ищу убийцу, мне пофиг? Ну и чем я тогда лучше тех, кто в полицию идет на двадцать лет перекантоваться и потом пенсию получать?
Ничем.
– Обещать я ничего не могу. У меня нет здесь доверенных лиц, я не знаю местный криминальный мир.
– Мы это понимаем.
– Хорошо, что понимаете. Дело я посмотрю. Возможно, и не только. Мне нужен напарник. Из молодых, но чтобы дело знал. Желательно, чтобы… а хотя все равно. Тот парень, который меня первый раз здесь опрашивал, из местных. Он как раз и пойдет.
Помощник министра заинтересовался
– Почему он?
– Ему не пофиг.
– Простите?
– Он к работе относится добросовестно, увлечен ею.
– Как вы это поняли?
– Я полковник полиции. Бывший. Научился разбираться в людях.
Помощник министра задумался
– Это возможно. Но он не местный, он из Белграда как раз
Я удивился
– Что же он тут то делал?
– Командировка.
– Чем он раньше занимался?
– Наркомафия.
Я кивнул
– Пойдет…
15 мая 2022 года. Ниш Сербия. День шестой
Парня, который меня допрашивал – его уговаривать не стали, просто вызвали в кабинет и поставили перед фактом… то есть отдали приказ. Но я уже на гражданке, да и да того не погонами, а головой думал, и от того понимал, что приказ можно выполнять по-разному, и от того как именно выполнять – зависит многое, если не всё. Потому – едва мы вышли из кабинета, я кивнул ему и первым пошел вниз.