Лука обернулся и увидел меня. Он ничего не сказал, и пистолет не достал. И я тоже не достал. Мы просто стояли и смотрели друг на друга.
– Тебя ищут, русский – сказал Лука
– Я знаю.
– Винтовка была твоей.
– Он украл ее.
– Мы проверили его телефон. На нем был звонок на твой номер, прямо перед выстрелом.
– Я пришел в дом. Увидел, что в нем кто-то побывал. Винтовку украли. Я сразу понял, кто это сделал.
– Почему не позвонил мне?
– Он позвонил мне. Времени не было.
…
– Я пытался его отговорить. Честно пытался. И не смог.
…
– Ради Бога, ты что, думаешь, я отправил его стрелять в кандидата в президенты? И дал ему зарегистрированную на мое имя винтовку?
Лука помолчал…
– Все плохо…
…
– Пошли, я спрячу тебя. Как все уляжется, вывезем тебя из страны.
– Подожди…
…
– Телефон. Оставь его здесь. Иначе они нас найдут…
…
В Белграде, если у тебя есть друзья – ты всегда найдешь, где спрятаться.
Тут полно всяких дешевых гостиниц, молодежных хостелов, дормиториев, квартир на сдачу – сейчас все это стоит полупустое из-за упадка туризма. Лука отвез меня в один из полупустых хостелов, там его друг работал. Он поселил меня без регистрации – одна ночь, завтра надо куда-то перебираться. Теперь оставаться где-то больше чем на одну ночь очень опасно.
Комната раньше была явно жилой. Ободранные стены. Занавески в оранжевом колере. На стене вырезка из журнала с Гораном Бреговичем.
Если бы не интернет – можно было бы подумать, что мы провалились в девяностые.
– Что произошло? – спросил я, когда мы хлебали кофе, любезно сваренный другом – ты что-то знаешь?
– Все знают…
…
– Был митинг. У отеля Москва. Все об этом знали, об этом было объявлено по всей Сербии. Богдан выступал на митинге, когда его застрелил снайпер.
– Милан пытался скрыться?
– Нет
По радио говорили, что покушавшийся убит, но не говорили что при каких обстоятельствах. Не сказали.
– Он ждал полицейских. Даже скрыться не пытался. Поднял винтовку и они стали стрелять.
Даже не пытался убежать. Решил покончить со всем таким вот способом. И с собой и со своим врагом.
Лука помолчал и спросил
– А ты точно не давал?
– А ты думаешь, давал?
– Зачем?
– Ну… отомстить.
…
– Мы же знаем, что Жераич убил…
– Лука. Я офицер полиции…
…
– Был им и до смерти им останусь, это – крест мой. Я знаю, что такое преступление и что такое наказание за него. Мне пофиг, что думают другие. Но мы с тобой работали над этим преступлением. Над тем чтобы поймать преступника. И ты не мог меня не узнать как человека. Так неужели ты думаешь, что я дал свою винтовку больному на голову человеку и отправил его в центр Белграда стрелять!? Ты и в самом деле так думаешь?!
Последние слова я прокричал
– Я так не думаю – сказал Лука – но многие могут подумать. Да и… Милан отомстил за дочь. Это можно понять. Если иначе никак – то, как иначе?
Я вздохнул
– Нет, Лука. Я сказал это Милану в трубку хоть он и не послушал. Это не правосудие. Даже близко нет. Это просто еще одно преступление. Вот и всё.
…
Договорились встретиться завтра. Когда Лука ушел – я выждал немного, потом вышел из комнаты, перед этим свернув одеяло так, чтобы оно было похоже на лежащего человека. Осмотрелся… ага, туалет.
Из туалета – было окно, оно выводило на крышу соседнего здания, которое было ниже. Я выпрыгнул, стараясь не шуметь.
Если Лука предатель, этой ночью он приведет либо полицейских или убийц. Но меня там уже не будет. А я – буду наблюдать всю ночь…
Информация к размышлению. Сербский путь часть 10
28 июня 1989 года – десятки тысяч людей собрались на Косовом поле праздновать пятисотлетие трагедии – страшной Косовской битвы. Там были сербы из Боснии, из Хорватии, из самой Сербии – отовсюду. Время тогда было уже тяжелое, инфляция зашкаливала, экономика была на последнем издыхании – а экономические трудности пробуждали у самых разных людей нехорошие мысли – зачем нам кормить этих и тех, лучше отделиться и выплывать в одиночку. Немудрено, что у первых – такие мысли появились у словенцев, чья республика была самой экономически развитой (бывшая провинция Австро-Венгрии) и хорватов (лучшие куски побережья, построенные на общий счет санатории, одни из лучших в мире на тот момент верфей).
Перед собравшимися людьми – встал на трибуне невысокий, уже седой человек. Он простер руку куда-то на юго-восток и громогласно сказал в микрофон – они больше никогда так с вами не сделают. Никто больше не сможет вас победить. И толпа взорвалась восторженным ревом.