-В твой голос? Что за ерунда?
-Это не ерунда, Роджер, это правда. Он сам мне об этом сказал.
-Соврал, наверное... - усмехнулся брат Мишель.
-Да, ну, тебя, - сестра обиженно пихнула Роджера. - Всё так и было, он действительно влюбился в меня. Представился мне, назвался Э́штаном, а ещё сделал мне массу комплиментов. Вот... Так мы с ним и познакомились с моим любименьким, с Эштаном... Красивое у него имя, да? - Роджер неопределённо хмыкнул, а Мишель продолжила говорить. - А на следующий день, я снова увидела своего Эштана у себя под окном. Он пришёл ко мне и принёс с собой букет пёстрых полевых цветов. Он стоял внизу с этим букетом, а я была на балконе, и знаешь, это напомнило мне сцену из одного романа о любви... Ах, это было чудесно... Он осыпал меня нежностями и в конце концов бросил мне букет. И хотя в полёте все цветы, конечно, рассыпались, и ни одного цветочка я не поймала, мне всё равно было приятно, потому что ведь он хотел подарить их мне... - Мишель вздохнула и улыбнулась глупой и наивной улыбкой. - Но и это ещё не всё, - добавила она. - Мой Эштан, после того как полевые цветы рассыпались, достал из-за пазухи прекрасную алую розу и, заранее попросив поймать, кинул её мне. И представляешь, я поймала! Я поймала её, вдохнула её чудесный аромат и потом ещё долго разговаривала с Эштаном, вертя розу в руках и ежеминутно краснея...
-О, как это восхитительно! - саркастически заметил Роджер.
Однако Мишель, видимо, не заметив, на этот раз его иронии, сказала как ни в чём не бывало:
-Да, да, Эштан был такой галантный! Он так на меня смотрел! Он так говорил со мною, что после того как он ушёл, я полдня стояла на балконе, думая о нём! А вечером я спустилась вниз и, собрав все полевые цветы, принесённые им и лежавшие под моим окном, отнесла их в свою комнату. Так и начались наши отношения с моим любимым Эштаном. За два месяца нашего общения мы столько раз с ним встречались, столько времени проводили наедине. Мы целовались с ним в глубине графского парка, - Мишель перешла на восторженный шёпот. - Это были лучшие дни в моей жизни... И я никогда не забуду, те нежные цветы и ту яркую, благоухающую розу, которую он подарил мне в первый день нашей любви.
-Любви?
-Да, именно любви, - заявила Мишель уже в полный голос. - Я полюбила Эштана за все его поступки и слова, а он меня просто так. И он очень расстроился, когда я сообщила ему, что надолго уезжаю в другую страну. Но он обещал ждать меня и дождётся, я уверена. Мы ведь скоро вернёмся, верно, брат?
-Не знаю, - тихо и задумчиво проговорил Роджер, - мы обязаны сперва выдать замуж нашу графиню и только после этого сможем вернуться. Но когда она выйдет замуж, я понятия не имею, возможно, нескоро.
-Да уж, когда Лаура Альбертовна станет женой гиперборейца, неизвестно никому... Кстати, а где она сама? Она же вроде пошла разговаривать с этим, с Главным каким-то... Но сколько можно беседовать с совершенно незнакомым мужчиной? И о чём? Ведь уже много времени прошло, не правда ли?
-Что верно, то верно, - согласился молодой человек.
Пока брат с сестрой сидели в экипаже, на улице снова пошёл мокрый снег и низкое ночное небо закутала сероватая снежная хмарь. А Лаура Альбертовна всё не возвращалась. И в конце концов Мишель и Роджер решили отправиться на поиски своей госпожи. Они вылезли наружу и подошли к крыльцу каменного чиновничьего дома, в котором и обитал Главный. На ступеньках крыльца они увидели двух, до сих пор сидевших там, полусонных крестьян, молодой человек и девушка миновали их и совершенно беспрепятственно проникли внутрь дома. На первом этаже было темно, где-то на другом конце коридора в дальней комнате гремела посуда и слышались возмущённые окрики какой-то бабы. Мишель немного испугалась темноты и этих криков, но Роджер объявил ей, что они пойдут на второй этаж, так как Главный скорее всего должен находиться именно там. Итак, они поднялись по лестнице и оказались в длинном и тёмном коридоре, по обеим сторонам которого располагались запертые двери. Из-под одной из дверей слева сочилась тоненькая полоска света. "Главный здесь", - прошептал по-французски Роджер, показав на эту дверь. Горничная с силой сжала руку брата, а тот, не обращая внимания на её волнение, подошёл к двери и постучался. Ответа не было. Тогда Роджер легонько толкнул дверь от себя, она открылась, и брат с сестрой увидели следующую картину.
Посреди небольшой слабоосвещённой комнаты стояла огроменная кровать с незадёрнутым балдахином. Над изголовьем этой кровати висело яркое полотно цвета золота величиною в полстены. В постели же располагался молодой человек в ночном белье с книгой в руках, это и был Главный. Внимательная Мишель тут же с радостью отметила, что название книги, которую читал Главный написано по-французски, ведь это значило, что при надобности горничная могла бы поругаться с гиперборейцем на своём родном языке.
-Кто вы? - удивлённо спросил Главный, у застывших на пороге Роджера и Мишель, отложив книгу на прикроватную тумбочку.
-Мы, месьё, спутники и слуги госпожи Лауры Альбертовны, графини Рейнгольд. Она некоторое время назад ушла разговаривать, кажется с Вами, и не возвратилась назад, и теперь мы ищем её. Скажите, пожалуйста, Вы не знаете ли, где она находится? - вежливо спросил Роджер.
Главный подозрительно широко улыбнулся и сказал:
-Конечно же я знаю, где находится ваша госпожа. А точнее она вам уже не госпожа. Так как я, Василий Никитович, революционер и социалист, освобождаю вас от ваших обязанностей и повинностей. Подобно тому как мои однопартийцы вскорости освободят всю Гиперборею от монархического строя.
-Чего? - удивлённо произнесла Мишель по-гиперборейски, не сумев понять незнакомых слов на чужом для себя языке, и нахмурилась. - Вы вообще о чём? Вы что бредите?
-Отнюдь! - махнув головой, гордо сказал гипербореец. - Это дело решённое, сейчас мы собираем силы. Но ждать осталось недолго. Эксплуататорский класс будет повержен, социализм гордо шагнёт в будущее и народ сам будет собою управлять при помощи плебисцита.
-Ты понимаешь, чего он говорит? - тихо спросила Мишель у брата на французском.
-Абсолютно не понимаю, ни слова, - замотал головой Роджер и уже по-гиперборейски спросил у Главного. - Так, ответьте нам, наконец, где сейчас находится графиня Рейнгольд?
-А графиня, - Главный, кажется, был не доволен, что разговор уводят от явно излюбленной им темы, - зачем она Вам? А впрочем, ну, что мне с ней было делать. Я посадил её за решётку, и...
-За какую ещё решётку?! - воскликнула Мишель.
-За железную, так что не бойтесь, она не сбежит. А вы теперь можете проявить сознательность и пополнить ряды сочувствующих нашему революционному делу.
-Чего?! - от негодования Мишель, так сильно нахмурилась и прищурилась, что её глаза стали похожи на тоненькие щёлочки, из которых посыпались ледяные искорки злобы. - Как Вас там, Никитович, перестаньте нести чушь! И немедленно приведите сюда госпожу Рейнгольд! Вы не имеете права её никуда сажать! Она не ваша подданная! Она иностранная графиня!
-Как?! Она и вам внушила эту ерунду с иностранщиной, - искренне изумился Василий Никитович. - Однако ж какой наглой оказалась эта молодая девушка... Так обманывать своих слуг, хм... Кстати, вы случайно не знаете её настоящего имени?
-Que?! - закричала, вконец разозлившись Мишель. - Настоящее имя? Вы, да Вы - le gredin, l'imbécile et l'aventurier suspect! Вот кто Вы!