-Про народные массы Вам тоже этот Роман рассказал, да? - поинтересовалась Лаура.
-Да, Роман... Ох, он мне тогда много чего понарассказывал... Я в его словах сперва почти и не понял ничего... это я уж потом разобрался... я книжки читал... Да... Но знаете ли, тогда осень наступала, холода начинались, сырость, слякоть... Зима приближалась... в общем... А войны и вовсе никакой не было и боевых действий наш полк не вёл, поэтому мне было довольно-таки скучно и... Я решил тоже попробовать стать революционером.
Главный замолчал, но совсем ненадолго, а после продолжил как-то нерадостно:
-А теперь вот Вы, госпожа Рейнгольд, можете видеть, что из всего этого вышло. Из полка меня выгнали за мои политические... эти... воззрения, хорошо хоть никуда не посадили и не сослали, но из столицы попросили уехать. И вот я, по указаниям того же Романа и своих коллег революционеров, направился в гиперборейскую глубинку внедрять в сознание местных жителей идеи социальной справедливости и всеобщего равенства, чем в общем-то и продолжаю заниматься на данный момент. И, прошу заметить, у меня это неплохо получается.
-Не то слово, - еле выговорила несколько поражённая Лаура и, чуть-чуть подумав, спросила. - А скажите, пожалуйста, социалисты, то есть Ваши коллеги по партии, по всей Гиперборее что ли орудуют?
-Конечно, а как же ещё. Социалистов у нас повсюду много, да и не только социалистов... Между прочим, у нас в стране всяких разных революционеров полным-полно.
-Но у вас же есть император, - Лаура удивлённо захлопала глазами. - И он, как и всякий глава государства, насколько я понимаю, должен следить за тем, чтобы в стране всё было спокойно, чтобы не происходило никаких волнений. А что же ваш император? Куда смотрит он?
-Да ну его, - отмахнулся революционер-социалист, - я о нём даже говорить не хочу. - И вообще, - сказал Главный, - раз уж Вы здесь, Ваше сиятельство, я бы хотел... скажем, объяснить Вам одну немаловажную вещь.
-Объясняйте.
-Как бы... как бы это лучше выразить... - Василий Никитович вновь начал путаться и теряться. - Понимаете ли, мадмуазель Рейнгольд, вот Вы графиня... Графиня, хм, знатная и богатая. А у нас в стране таких графинь хоть пруд пруди... очень... Очень много, стало быть, у нас и графов, и князей, и чиновников разных, и предпринимателей тоже... Очень... И я уверен, что, когда произойдёт революция, всех этих людей перебьют, - Лаура испуганно ахнула. - А Ваши слуги, - заметил гипербореец, - между тем, сказали мне, что Вы сюда замуж выходить приехали. Это верно?
-Верно, - тихо ответила девушка.
-Ну, так вот... В случае если будет революция... Мужа Вашего, в смысле, будущего мужа... то есть жениха... нынешнего жениха, ну, Вы меня поняли... В общем, есть вероятность, что мужа Вашего арестуют или даже убьют без суда и следствия, - Лаура ахнула во второй раз. - Да, да... да и меня, впрочем, тоже вполне убить могут, и мужиков местных, и даже императора... Потому что революция это, знаете ли... да... - Лаура побледнела. - Но Вас, моя дорогая, - продолжал Главный, - не убьют ни в коем случае и в тюрьму, скорее всего, не посадят. Да, не убьют не посадят... я более чем уверен в этом... я даже могу Вам это гарантировать.
-Почему же Вы так уверены? Вы что ясновидящий?
-Да нет, мадмуазель, нет, - заговорил Главный проникновенно. - Просто Вы иностранка, Вы знатная и богатая... А все хоть малость разбирающиеся в политике люди должны понимать, что если Вас убьют, у Гипербореи не только испортятся взаимоотношения с Вашей страной, но даже более того в глазах мирового сообщества наша страна будет выглядеть местом, где ни за что ни про что убивают иностранных граждан благородного происхождения, да... А уж этого, поверьте мне, никому у нас не хочется... Так-то... Вы иностранная графиня, Вы гражданка другого государства... В общем, это Ваш козырь, конечно... Никто не посмеет Вас и пальцем тронуть. Понимаете?
-Понимаю, - ничегошеньки не поняв, пролепетала несколько ошарашенная его речью девушка.
Покончив с разъяснениями, революционер помолчал немного, вздохнул пару раз, пожаловался на судьбу, попричитал и, попросив у Лауры Альбертовны чуть ли не в десятый раз прощения за доставленные ей неудобства, предложил графине отправиться ко сну. Уставшая от разговора с Главным и всё ещё пребывающая в некотором шоке после посещения подвала, Лаура с радостью приняла это предложение и поспешила в выделенную ей для сна комнату.
В этой комнате оказалось целых две кровати, и поэтому мадмуазель Рейнгольд решила ночевать вместе со своей горничной.
-Знаешь, - сказала Лаура Мишель, когда уже и Жорж и необходимые вещи были перетащены Роджером из экипажа на второй этаж и когда девушки, наконец, остались в комнате одни и начали готовиться ко сну, - после того как я побывала в этом подвале, я, кажется, стала бояться спать одна. И ещё я, по-моему, теперь боюсь темноты.
-Это неудивительно, - заметила служанка и добавила, оценивающе разглядывая пятна от земли на Лаурином платье. - Но знаете ли Вы, мисс, о том, как сильно Вы перепачкали свою одежду.
-Я просто упала, - тоном оправдывающегося человека произнесла Лаура, она в тот момент сидела на кровати в белой ночной рубахе до колен и шерстяной шали, накинутой сверху, и расчёсывала свои длинные и волнистые тёмно каштановые волосы.
-Да, понятно, что просто упали, - горничная продолжала глядеть на платье. - Только вот сегодня Вас в подвале заперли, а завтра-то что будет? Нет, Вы всё-таки задумайтесь над тем, чтобы вернуться домой, пока не поздно. Мы ведь ещё не очень далеко отъехали от границы. И мы можем сейчас переночевать здесь, а завтра утром поехать обратно.
-Нет, Мишель, я же должна выйти замуж, - капризно произнесла графиня, стукнув расчёской по спинке кровати.
Горничная закатила глаза.
-И ничего ещё не произошло такого страшного, из-за чего бы нужно было бы возвращаться назад, - добавила Лаура.
-А то, что Вы просидели почти час за решёткой, это, конечно, не страшно, - ехидно заметила Мишель, резко повернувшись лицом к графине.
-Да, это было неприятно, весьма неприятно и очень страшно, - согласилась мадмуазель Рейнгольд. - Но ведь Василий Никитович всё объяснил нам и извинился передо мной. И хотя его поведение, конечно, непростительно, но всё-таки он сообщил, что всё это была ошибка и что такого больше не повторится.
-Не повторится с ним, так повторится с кем-нибудь ещё. Они тут все в Гиперборее ненормальные, - угрюмо констатировала Мишель и, ещё раз внимательно оглядев перепачканное Лаурино платье, добавила. - Да, это так просто не отстираешь, не отстираешь...
Спустя минут пятнадцать после этого разговора и короткого пересказа Лаурой её беседы с Главным обе девушки, а также Роджер с Жоржем в соседней комнате - все четверо крепко спали в тёплых постелях. А за окнами в это время завывал ветер и снег горстями сыпался с низкого неба, это шумела сырая и беспокойная метель.
Глава 2. Революционеры и крестьяне.
Жаркое солнце на ясном и голубом небе. Оно сияет по-весеннему, одаривая планету своими золотыми лучами. В Гиперборее зима, а когда придёт весна и какой она будет, никому неизвестно. Весна - это всегда новая дорога, новая жизнь. Всегда ли?
Лаура проснулась от яркого солнечного света, брызнувшего ей в глаза, и попыталась понять, где находится. Постель была далеко не такая мягкая, как у молодой графини дома, и потолок над головой совсем не походил на потолок в её комнате. "Где это я?" - подумала девушка и тотчас всё вспомнила. Припомнив то, что её накануне запирали в подвале, Лаура предположила, что, возможно, Мишель была права, когда говорила, что им не стоит ехать в Гиперборею, и советовала поскорее вернуться обратно. "Что если моего жениха, Овруцкого, действительно, убьют революционеры? Что тогда стану делать я? И не лучше ли мне возвратиться домой прямо сейчас? - мысленно спрашивала сама у себя Лаура и сама же отвечала. - Нет. Решительно нет. Стоя на берегу, плавать не научишься. Мало ли какой конфуз может случиться в первый день в незнакомой стране, стоит ли из-за этого всё бросать и уезжать прочь. Да и потом, что же скажут мне маменька с папенькой, если я вернусь к ним сейчас. Они ведь так старались, так старались, подыскивали мне жениха, договаривались обо всём с его родителями. А я вот теперь возьму, всё брошу и уеду! Нет, так поступать не годится! А значит, - уверенным голосом сказала сама себе вслух Лаура, - нужно сначала попробовать найти этого Овруцкого и попытаться сыграть с ним свадьбу. А уж потом будь что будет".