Привет мировому вождю революции!
Привет революционным рабочим и крестьянам России». [124]
Владимир Ильич ответил телеграммой: «Приношу свою самую глубокую благодарность и признательность товарищам Второй Украинской Советской Армии по поводу присланного в подарок танка.
Этот подарок дорог нам всем, дорог рабочим и крестьянам России, как доказательство геройства украинских братьев, дорог также потому, что свидетельствует о полном крахе казавшейся столь сильною Антанты.
Лучший привет и самые горячие пожелания успеха рабочим и крестьянам Украины и Украинской Красной Армии». [125]
Бойцы Красной Армии у французского танка, захваченного под Березовкой.
В одном из танков бойцы Вознесенского полка обнаружили листовку, изданную Иностранной коллегией. У захваченных танков фотографировались красноармейцы и партизаны. Население Одессы с радостью встретило весть о захвате советскими войсками французских танков. Ведь всего несколько дней тому назад они грозно дефилировали по улицам города.
В марте части Красной Армии и повстанческие отряды железным кольцом охватили Одессу. Чего только не предпринимало союзное командование, чтобы удержаться в городе. Ежедневно морем в Одесский порт прибывали новые пополнения, главным образом греческие войска. В газетах был опубликован приказ французского командования о том, что «решено, не раздробляя сил для защиты отдельных, более мелких пунктов, сосредоточить все силы вокруг Одессы и в самой Одессе, обороняя ее всеми средствами как от внешних, так и от внутренних большевиков» [126].
Уже само содержание этого приказа говорило о том, что интервенты опасались «внутренних большевиков», то есть одесских рабочих, руководимых большевиками, в не меньшей степени, чем наступающих частей Красной Армии.
Но все расчеты интервентов на закрепление в Одессе рушились. Поражение союзных войск в Херсоне и Николаеве, разгром их под Березовкой отрезвляюще подействовали на французское командование. Хотя оккупанты продолжали публично заявлять, что Одесса не будет сдана, генерал д’Ансельм, чувствуя обреченность интервенции, одно за другим слал панические донесения своему начальству. В одном из донесений д’Ансельм вынужден был признать, что «большевистское движение есть чисто народное движение, которому горячо сочувствует вся масса населения; что же касается большевистских войск, то последние по своим высоким боевым качествам напоминают наполеоновские легионы». [127]
По мере наступления Красной Армии разложение антантовских войск настолько усилилось, что правительства стран Антанты не на шутку всполошились. 2-го апреля 1919 года командующий войсками Антанты в Одессе генерал д’Ансельм получил из Парижа приказ эвакуировать Одессу и прилегающие к ней территории и отвести войска в Румынию.
Интервенты стыдливо умалчивали о подлинных причинах эвакуации Одессы. В официальных сообщениях указывалось, что союзное командование приняло решение эвакуировать Одессу из-за невозможности обеспечить город продовольствием. «Чтобы не ухудшать продовольственное снабжение населения города, мы решили эвакуировать Одессу»,— таково официальное сообщение антантовских властей, вызвавшее панику среди одесской буржуазии и бывшей царской знати. А строго конфиденциально генерал Франше д’Эспере 30 апреля 1919 года сообщил Деникину, что союзные войска вынуждены были оставить Одессу, ибо в городе «революция была готова разразиться». [128]
За три дня до бегства интервентов из Одессы штаб командующего англо-французскими войсками генерала д’Ансельма на Николаевском бульваре посетила делегация Совета рабочих депутатов во главе с Е. Соколовской и председателем городского комитета партии Ф. Болкуном. Посланцы одесских рабочих потребовали от д’Ансельма немедленно разоружить польских легионеров и «добровольческих» офицеров, а оружие передать Совету рабочих депутатов. Представители Совета также заявили, что оккупанты не должны уводить русские морские суда и увозить запасы продовольствия из порта. Генералу было сообщено, что на следующий день (делегация посетила д’Ансельма 2 апреля) власть в Одессе переходит к Совету рабочих депутатов.
— Если эти требования не будут выполнены,— предъявили ультиматум члены делегации,— мы не ручаемся за то, что вам удастся спокойно эвакуироваться.
Генерал д’Ансельм не ожидал услышать столь решительные требования. Он не мог спокойно смириться и с тем, что большевистские руководители, за которыми столько времени безуспешно охотились 18 контрразведок, сейчас открыто явились к нему во дворец, и, чувствуя за собой внушительную силу, диктуют условия эвакуации. Поразило его и то, что члены делегации очень молоды. Французский генерал даже поинтересовался, сколько лет Елене Соколовской, и, узнав, что ей всего 24 года, был сильно удивлен. В ответ на требования членов делегации д’Ансельм в заключение беседы с раздражением и угрозой заявил: