Чтобы хоть как-то нормализовать обстановку в частях Восточных легионов, немцы принимали по отношению к их личному составу соответствующие меры. Иногда довольно жесткого характера. Так, 452-й и 781-й туркестанские батальоны были в конце концов расформированы, а их личный состав распределен по немецким частям. 795-й грузинский батальон — вообще выведен с фронта. В Крыму, куда он попал на отдых, его очистили от ненадежных и свели в две роты — стрелковую и пулеметную. В дальнейшем эти роты показали себя гораздо лучше, чем на Кавказе. Менее повезло 796-му грузинскому и 808-му армянскому батальонам: после отвода с фронта они были разоружены и реорганизованы в дорожно-строительные части{817}.
В некоторых батальонах, еще в период организации, были созданы подпольные группы, готовившие переход на сторону Красной Армии или партизан. Например, в 808-м армянском батальоне в число подпольщиков входило от 30 до 40 % легионеров. Руководил ими бывший советский лейтенант Григорьян. Однако ни эта, ни многие другие попытки, предпринятые во время пребывания батальонов на Кавказе, не увенчались успехом: после всех упомянутых случаев немцы очень тщательно следили за личным составом всех частей Восточных легионов.
Первая успешная попытка почти полного перехода имела место в феврале 1943 г. в 825-м волжско-татарском батальоне, который в это время нес охранную службу в Витебской области (Белоруссия). В этой части, еще с конца 1942 г., действовала подпольная организация. Подпольщики Витебска установили с ней связь, сообщили местным партизанам подробные данные о батальоне и приняли деятельное участие в организации перехода его личного состава на сторону партизан. В результате 23 февраля 1943 г. подавляющее большинство легионеров (более 800 человек), захватив оружие (6 противотанковых орудий, 100 пулеметов и автоматов), ушли в лес{818}.
Еще один такой случай, и опять при содействии партизан, имел место в 804-м азербайджанском батальоне после того, как он был выведен с Кавказа в Крым. Здесь в августе 1943 г. в нем была создана подпольная организация, которая со временем должна была стать костяком партизанского отряда. Подпольщики действовали до 8 октября 1943 г., пока их не выдал предатель. Немцы расстреляли 8 главных зачинщиков, еще несколько десятков — менее виновных — отправили в концлагерь. Тем не менее 60 человек смогли бежать и создали партизанский отряд, который успешно действовал до самого освобождения Крыма{819}.
Подобные случаи способствовали тому, что немецкое командование стало меньше доверять личному составу этих батальонов. После же разгрома немцев под Сталинградом и их отступления с Кавказа моральное состояние добровольцев и вовсе ухудшилось. В связи с этим, как уже говорилось выше, все «восточные» формирования было решено передислоцировать с Восточного на Западный или Итальянский фронты. Предполагалось, что здесь, вдали от «большевистской пропаганды», боеспособность этих частей значительно повысится. Однако результат оказался обратным. Так, генерал пехоты Курт фон Типпельскирх отмечал, что прибывшая в Италию 162-я пехотная дивизия, «сформированная из советских военнопленных — тюрков… в боевых действиях себя не оправдала и могла быть использована лишь для борьбы с партизанами. Значительное число солдат из состава этой дивизии перебежало на сторону противника»{820}.
Особое соединение «Горец»
Следующей структурой Вермахта, которая так или иначе занималась созданием Восточных легионов, была его военная разведка — Абвер. В октябре 1941 г. эта организация начала работу по созданию частей специального назначения, которые должны были содействовать продвижению немецких войск на Кавказ и в Среднюю Азию. Помимо выполнения специальных задач, таких как борьба с партизанами и разведывательно-диверсионная деятельность, их личный состав должен был заниматься пропагандистской работой по привлечению на немецкую сторону перебежчиков из числа представителей среднеазиатских и кавказских народов и участвовать в организации антисоветских восстаний на территории национальных республик. Как и в случае с первыми Восточными легионами Вермахта, основным контингентом для организации этих частей должны были стать советские военнопленные соответствующих национальностей{821}.
Первоначально II отдел Абвера, который отвечал за диверсии и саботаж в тылу противника, запланировал создать два специальных батальона — туркестанский и кавказский. Несмотря на то что оба батальона должны были создаваться с учетом их будущей разведывательно-диверсионной специфики, первый из них был организован в рамках сформированного в Польше Туркестанского легиона. Командиром этого батальона был назначен майор Андреас Майер-Мадер, который много лет провел в странах Востока. Весной — летом 1942 г. эта часть, в составе одной азербайджанской и шести туркестанских рот, была направлена в район Глухов — Ямполь (Сумская область Украины), где ее непродолжительное время использовали в борьбе против партизан. При этом немецкие отзывы о боевых качествах личного состава батальона были далеко не самыми лучшими. Поэтому уже осенью 1942 г. батальон был изъят из компетенции Абвера. Ему присвоили 450-й порядковый номер и отправили в Калмыцкие степи как обычную пехотную часть{822}.
Несколько иначе сложилась судьба кавказского батальона Абвера, который вошел в историю Второй мировой войны как Особое соединение «Горец» или «Бергманн» (Sonderverband Bergmann). Его создание началось осенью 1941 г. на учебном полигоне Нойхаммер (Германия). Личный (преимущественно рядовой) состав соединения набирался в лагерях военнопленных из представителей народов Северного Кавказа и Закавказья. Офицеры — среди эмигрантов-кавказцев, проживавших в основном на территории Франции. Помимо добровольцев, набранных среди военнопленных и эмигрантов, в соединение было включено около 130 грузин, составлявших специальное соединение Абвера «Тамара», созданное в свое время для организации восстания в Грузии{823}. Командиром соединения был назначен кадровый офицер разведки обер-лейтенант Теодор Оберлен-дер, пользовавшийся авторитетом большого знатока Советского Союза. Его заместителем стал зондерфюрер Вальтер фон Кутченбах, который вырос в России и хорошо говорил по-русски и по-азербайджански{824}.
Отбор добровольцев в соединение происходил до конца ноября 1941 г. После этого оно было передислоцировано в Митгельвальде (Бавария), где до марта 1942 г. легионеры занимались пехотной и горно-стрелковой подготовкой. К этому времени структура соединения включала в себя штаб, группу пропаганды и пять стрелковых рот, национальный состав которых был следующим: 1-я рота — грузины и армяне, 2-я — представители народов Дагестана, 3-я — азербайджанцы, 4-я — грузины и армяне, 5-я (штабная) рота была укомплектована грузинами-эмигрантами. Командный состав соединения (до ротного звена включительно) состоял целиком из немцев{825}. На 7–8 июня 1942 г. личный состав «Бергманна» насчитывал около 1200 человек (300 немцев и 900 кавказцев). В июне 1942 г. соединение приняло присягу, а в конце августа было отправлено на Восточный фронт. Интересно отметить: его цели и задачи были настолько секретными, что личному составу соединения было приказано выдавать себя за испанских басков или боснийских мусульман{826}.
Вскоре стало ясно, для чего была необходима такая секретность. Так, уже в августе — сентябре 1942 г. часть бойцов «Бергманна» (преимущественно уроженцы Чечни и Дагестана) была отобрана в Северокавказскую специальную команду «Шамиль» (Nordkaukasiche Sonderkommando Schamil). После соответствующей подготовки они были выброшены с парашютами в советском тылу для осуществления разведывательно-диверсионных акций. Одна из трех групп этой команды — 10 немцев и 15 горцев Северного Кавказа под общим командованием обер-лейтенанта Ланге — высадилась в районе объектов нефтедобычи в Грозном с целью их захвата и удержания до подхода передовых частей немецкой 1-й танковой армии. Первая часть плана увенчалась успехом, хотя группа и потеряла более половины своего личного состава. Однако попытка прорыва немецких войск на Грозный 25–27 сентября 1942 г. окончилась провалом. Поэтому, чтобы не попасть в плен, диверсанты были вынуждены с боями прорываться через линию фронта. В целом им это удалось. Более того, они даже привели с собой несколько сот дезертировавших из рядов Красной Армии грузин и азербайджанцев. Со временем эти перебежчики пополнили подразделения соединения{827}.