В-четвертых, И. Никитинский и П. Софинов бездоказательно заявляют, что большинство немецких граждан (подданных) в России, состоявших членами добровольных обществ содействия германскому флоту, занимались осведомительной работой в интересах Берлина. Особенную активность, с их слов, «на поприще шпионажа» проявило общество «Флот-Ферейн»[116].
Обвиняя тысячи российских немцев, в том числе немцев-колонистов, компактно проживавших на побережье Финского и Рижского заливов (районы Эстляндской и Лифляндской губерний), соавторы руководствуются ограниченным и малоубедительным перечнем обоснований. При этом ни одно из них не подкреплено документально. Остается только догадываться, что скрывается, например, за фразой «в 1910 г. департамент полиции подозревал членов общества флота в шпионаже в пользу Германии», и из какого первоисточника она заимствована. Говоря о нескольких обысках у членов названного общества, И. Никитинский и П. Софинов не уточняют, в каком году они состоялись, кто их инициировал (военные или полиция), последовали ли за обысками аресты (или они предваряли обыски) и судебные разбирательства. На какой документ опирались авторы (будь то материалы делопроизводства контрразведки, или полицмейстера (обер-полицмейстера), или судебной инстанции) также неясно.
Не намного убедительнее выглядит позиция помощника прокурора Варшавского окружного суда А.С. Резанова, изложенная в книге «Немецкое шпионство…». Придерживаясь мнения, что «Флот-Ферейн» был лишь органом пангерманизма, он заявлял, что «ближайшие цели, преследуемые флотферей-ном, указывают на тесные узы, связывающие его с официальной Германией, в лице службы разведки»[117]. Приводится следующее доказательство: печатный орган «Флот-Ферейн» газета «Ди Флотте» писала: «Мы вас просим, читатели (видимо, речь шла о членах общества. – В.З.), сообщать нам, как вы живете. Присылайте нам снимки с выдающихся сооружений, с портовых построек, с железнодорожных путей»[118].
Однако и этого факта, лишь косвенно указывающего на причастность к разведывательной деятельности членов правления «Флот-Ферейн», недостаточно для обвинения немецкого народа (или его немалой части за пределами национальных границ), имевшего многовековую историю своего пребывания на территории России, в военном шпионаже.
И. Никитинского, П. Софинова и в меньшей степени А.С. Резанова объединяет отсутствие в указанных произведениях широкой доказательной базы. Констатируя практику шпионажа посредством различных неправительственных организаций, авторы не апеллируют к информативным возможностям таких источников начала XX в., как газеты и журналы (в том числе зарубежные) или материалы судебных процессов (постановления, стенографические записи речей присяжных поверенных и прокуроров, обвинительные акты, приговоры). А если некоторые из них и представлены в их трудах (как у А.С. Резанова), то лишь в редких случаях и датируются уже периодом Первой мировой войны.
Огульные обвинения иностранцев в шпионаже в условиях мира, отмеченные в названной литературе, во многом были надуманными. Тем временем озабоченность военного и политического руководства страны по поводу возможной государственной измены со стороны немцев в случае войны на западном фронте имела под собой определенные основания. Находящаяся в нашем распоряжении подборка рассекреченных документов и архивных дел свидетельствует о военной опасности, которая исходила от немцев-колони-стов в приграничных губерниях Российской империи. К наиболее очевидным факторам восприятия этой опасности можно отнести следующие.
Первый фактор военной опасности, исходившей от колонистов: специфика расселения немецких подданных. Изначально первопоселенцы и новоселы не стремились в дальние края (Поволжье и Сибирь). Путь туда был не только длительным, трудным и затратным, но и сопряженным с различными угрозами, главным образом болезнями (эпидемиями) и преступными посягательствами в отношении чужестранцев. Поэтому многие из колонистов предпочитали останавливаться в пределах приграничных военных округов России, где были сосредоточены портовые города, военные крепости и другие объекты, имевшие стратегическое военно-политическое и военно-экономическое предназначение.