Томаса Кука из Бишопе-Клива в Глостере. К их сыновьям отнесены Вильям (Will’m of Hartibury) и человек с титулом of Barnesley Hall, у которого не обозначено имя[71]. Наиболее вероятно, Barnsley и Barnesley были допустимыми в XVII вариантами написания одной фамилии[72].
Записки Адама Олеария дают интересные подробности семейной жизни Барнсли. Голштинский посол упоминает о Вильяме Барнсли, которого, очевидно, можно сопоставить с Вильямом Барнсли-старшим из Вустершира. Посол с увлечением рассказывает об этом английском долгожителе, восхищаясь крепостью его здоровья. По словам Олеария, Вильям Барнсли дожил до 126 лет, а в столетнем возрасте, овдовев, вступил в новый брак. Олеарий сообщает о недавней (для издания 1656 г.) кончине Вильяма в Англии, случавшейся примерно за пять лет до его рассказа. Исходя из этого, получается, что Вильям Барнсли умер около 1650 г.[73]
Можно предположить, что Вильям Барнсли-старший имел отношение к торговле с Россией и контролировал семейное дело. До 20-х гг. XVII в.[74] он или же сам направился с семьей в эту далекую страну, или же выслал сына Джона для ведения непосредственных операций. Джон являлся младшим или одним из младших сыновей в семье. Система майората передавала все недвижимое имение в руки старшего сына. Поэтому не обладавший правами на фамильные владения Джон Барнсли планировал в чужой стране реализовать возможности и составить первоначальный капитал. Его выбор пал на Россию.
В каком именно году Джон Барнсли (Иван Ульянов — Бярнзли) оказался в Московском государстве, неизвестно. Быть может, свет могут пролить записи английской посольской книги под 1614 г.[75], сохранившей прошение некоего английского купца Ивана Ульянова. Гипотеза об отождествлении Ивана Ульянова из посольской книги и Ивана Ульянова Барнсли основывается на совпадении имен и множества деталей биографий.
Иван Ульянов (упомянутый в Посольской книге) в челобиной, обращенной к царю Михаилу Федоровичу, жаловался на многочисленные злоключения. Он сообщал властям, что уже в первом десятилетии XVII в. находился в России и имел двор в Холмогорах. Трудно сказать, можно ли связывать его появление с английским десантом Артура Астона, первоначально стремившегося в 1612 г. завоевать Русский Север[76], арктической экспедицией Вильяма Гурдона (Гордона) (Gourdon) 1611–1615 гг.[77] или миссией Джона Мерика[78], прибывшего 22 июля 1613 г. в Архангельск для ведения посреднических переговоров между русскими и шведами. Пути каждого из этих видных англичан пролегали через Холмогоры, вскоре оказавшиеся опасным местом. Регион охватили казацкие мятежи[79]. Бурные события Смуты не минули и Ивана Ульянова. В 1613/14 г. его двор в Холмогорах был разорен, имущество разграблено: «Как де по грехом пришли на Московское государство полские и литовские люди, и ему де в те поры и после того учинилось многое разоренье и убытки. А в прошлом де в 122 году, как приходили на Колмогоры литовские люди и руские воры, и в те деи поры двор ево сожгли миром для своего береженья». Холмогоры не были захвачены казаками. Противодействуя им, защитники города, среди которых уже находился отряд Артура Астона, перешедшего к тому времени на русскую сторону, выжгли посад. Очевидно, именно тогда и пострадало жилище и склады товаров Ивана Ульянова.
Помощь Иван Ульянов смог найти в семье (или же Московской компании, если члены его рода являлись компаньонами). Ему удалось связаться с отцом и получить от него крупную сумму (в эквиваленте 300 рублей) на восстановление дела: «И сведав де отец ево нужю ево, прислал к нему триста рублев». Следует отметить, что Иван Ульянов не оговаривал местонахождение отца: Англия или Россия (например, Москва, изолированная от Русского Севера казацкими восстаниями). Безусловно лишь, что отец и сын вели, по крайней мере какое-то время, торговые операции раздельно и постоянной связи между ними не было.
Получив деньги на погашение убытков, Иван Ульянов отправился в Москву, видимо, для реализации партии товаров и продолжения дела. Но в неспокойное время иностранец мог пострадать не только от бунтующих казаков, но и от казаков, уже признавших власть Михаила Романова. Приближаясь к Москве, Иван Ульянов столкнулся с казацкой правительственной армией. В окрестностях Троице-Сергиева монастыря воевода Л. А. Вельяминов, ведший войско с Севера (см. гл. 5), обобрал иностранного купца. Несчастный торговец лишился и родительских средств: «И как де он поехал к Москве, и еводе в те поры встретил воевода Левонтей Вельяминов с казаками, от Троицы за семь верст, и ограбили ево донага, и тот отца его живот у него весь поймали. И прибрел де он к Москве душею да телом, и от того де он грабежю вконец погиб и обдолжал великим долгом».
72
Первоначально, во времена Эдварда I, фамилия читалась как Barnseley, во времена Елизаветы как Barnsesley, что ко временам правления Якова перешло в Barnsley.
74
Олеарий говорит об отце Анны Барнсли как о человеке, к 1627 г. давно живущем в России (Олеарий Адам. С. 299).
75
РГАДА, ф. 35 (Сношения России с Англией), on. 1, кн. 4, л. 443 об. — 444 об. Н.: «Бьет челом государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русин Аглинские земли торговой человек Иван Ульянов». Сведения предоставлены Д. В. Лисейцевым.
76
Скобелкин О. В. Иностранцы на Русском Севере в последние годы Смуты//Исторические записки. Вып. 3. Воронеж, 1998. С. 5–20.
78
Phipps Geraldine M. Sir John Merrick. English Merchant-Diplomat in 17,h century Russia. Newtonville, 1983.
79
Станиславский А. Л. Гражданская война в России XVII в. Казачество на переломе эпох. М., 1990. С. 124.