Петр Марселис происходил из знаменитой дворянской голландской торговой семьи. Его отец, Габриэль Марселис, перебравшись в Гамбург, сумел создать мощнейшую корпорацию, связанную с различными странами мира. Среди направлений торговли отметим, в частности, русское: через Гамбургский порт осуществлялась постоянная связь с Московским государством по Северному морскому пути, в чем он все более конкурировал с англичанами. Возможно, именно поэтому дом Марселисов прибегал в начале XVII в. к помощи и опыту английских купцов. Первоначально интересы «консорциума» Марселисов в России представлял Исаак Романов Ален (Isaac Allen), по предположению А. Мартенс[137] — англичанин. С 1613 г. он обосновался в Москве. (Нельзя исключить возможности сближения членов семьи Марселис с фамилией Барнсли через посредничество Исаака Романова Алена.) Следует отметить, что клан Марселисов проявил приверженность к дому Романовых с момента появления его на русском рынке. Габриэль Марселис оказал значительные услуги по освобождению из польского плена ростовского митрополита Филарета, отца царя Михаила Федоровича.
Еще более заметное влияние оказывало датское направление торговли дома Марселисов (в непосредственной близости от Гамбурга находилось принадлежавщее Дании герцогство Шлезвиг-Гольштейн). С началом Тридцатилетней войны, значительно обогатившей семейную фирму, Габриэль Марселис и его компаньон Альберт Бальцер Беренс были аккредитованы поставщиками Датской королевской казны. Актуальной задачей компании стала закупка зерна в России для перепродажи в Данию. Вопрос хлебного импорта приобретал все большее значение, и в 1629 г. в Россию был направлен Петр Марселис. (В то время как Исаак Романов Ален, продолжавший вести на территории Московского государства торговые операции, был освобожден от должности фактора дома Марселисов[138].) Еще до приезда в Москву Петр Марселис получил звание фактора датского короля Христиана IV, голштинского герцога Фредерика и шведской королевы Христины. (Быть может, в знакомстве Петра Марселиса с семейством Барнсли помимо английских какую-то роль сыграли и датские связи.)
Параллельно назначению Петра Марселиса его брат — Габриэль Габриэлевич Марселис (как называли его русские документы) — был определен датским фактором в Антверпене[139]. Таким образом, братья Марселисы оказались торговыми представителями в России Датского королевского дома и Испанских Нидерландов.
Петр Марселис выделился среди прочих иностранных купцов в России не только международными связями, но и прочными контактами с русским правительством (помнящим о помощи патриарху Филарету). Он вошел в круг привилегированных поставщиков русского царского двора, в частности, контролировал закупки в Россию селитры и оружия[140].
Союз Доротеи Барснли и Петра Марселиса определил и брак ее сестры. Елизавета Барнсли стала женой голландского купца Еремея Андреева (Хармена Фентцеля — Фензель, Harman Fentzel, Fenzel), представлявшего в 30–40-е гг. XVII в.[141] известную голландскую компанию «Де Вогел ар и Кленк». (Фирма вела торговые операции с Россией с XVI в. и имела многочисленные торговые льготы.) Избранник Елизаветы — сын амстердамского купца Хармена Фентцеля — лишился родителей в юном возрасте. После ранней смерти отца (случившейся в 1594 г.) малолетние дети, Хармен и Гертруда[142] — оказались под покровительством семьи де Вогелар. Вдова де Вогелар, владелица компании, взяла сирот на попечение и приняла в свой дом. Воспитанники остались в кругу семейного дела. Они связали фамилию де Вогелар с новым служащим фирмы — Г. Э. Кленком[143]. Инициативный приказчик очень скоро вошел в управление компании, дойдя до уровня компаньона и совладельца. В 1619 г. Г. Э. Кленк женился на Гертруде Фентцель; брата Хармена он нанял на службу. Подписав контракт с вдовой де Вогелар, Хармен Фентцель не позднее 1627 г. выехал в Россию в качестве приказчика Г. Э. Кленка[144]. Однако он проявил нерадивость, независимость или допустил растрату. В середине 30-х гг. XVII в. Хармен Фентцель не доставил в указанный срок финансовый отчет в Амстердам. Г. Э. Кленк немедленно уволил родственника. Какое-то время Хармен Фентцель действовал самостоятельно. В 1636 и 1637 гг, заручившись грамотами Генеральных Штатов с просьбами о покупке селитры и хлеба, он приезжал в Россию. Тем самым он обеспечил себе определенное положение в кругу голландских предпринимателей. По предположению Я. В. Велувенкампа, Хармен Фентцель в 1636 г. присутствовал на свадьбе Петра Марселиса; безусловно, вскоре он женился на сестре невесты. Брак с Елизаветой Барнсли, заключенный не позднее 1639 г.[145], резко изменил статус Хармена Фентцеля в Голландии[146]. Г.Э. Кленк вернул своего шурина, являвшегося теперь уже свояком Петра Марселиса, в семейную фирму. (В семье Хармена Фентцеля и Елизаветы Барнсли родилось четверо детей.)
137
Мартенс А. Гамбургские купцы в Москве XVII в.//Немецкие предприниматели в Москве. М., 1999. С. 47, 60.
140
С 1639 г. он обзавелся новыми партнерами: голландцами Андреем (Андреасом) Виниусом и Филимоном Акемой, примкнув к управлению созданными ранее железоделательными заводами в Туле (Захаров В. Н. Немецкие купцы и промышленники в Москве XVII–XVIII вв.//Немцы Москвы: исторический вклад в культуру столицы. М., 1997. С. 113; Перхавко В. Первые купцы российские. М., 2004. С. 364).
141
Демкин А. В. Западноевропейское купечество в России XVII в. Вып. 2, М., 1994. С. 80, № 594.
144
Велувенкамп Я. В. Компания «Де Вогелар и Кленк» в голландско-русских коммерческих отношениях XVII в.//Нидерланды и Северная Россия. Спб., 2003. С. 49.
145
В этом году Иван Ульянов был назван тестем Хармена Фентцеля (РГАДА, ф. 141, 1636, № 11, л. 22. Приказчик Кельмамета мурзы Куденетовича Черкасского — черкашенин Асан (мусульманин) — обвинил Хармена (Иеремию) Фентцеля в том, что голландец не оплатил полученный товар (ткани и кожу), а в обмен закупок предлагал запрещенный в России табак (в размере трех пудов). Когда же истец пришел в дом купца, то, по его словам, был избит и ограблен (на сумму 30 рублей). Асан утверждал, что Иван Ульянов в тот момент присутствовал в доме, придя навестить близкого родственника. Асан, отказавшийся приносить шерть на Коране, настаивал, чтобы именно Иван Ульянов целовал Евангелие в присутствии чиновников Посольского приказа, а затем поведал истину об этом происшествии. Но дело в конечном счете закончилось примирительной челобитной. Коран и кальвинистское Евангелие для разрешения спора не потребовались).
146
Велувенкамп Я. В. Компания «Де Вогелар и Кленк» в голландско-русских коммерческих отношениях XVII в.//Нидерланды и Северная Россия. Спб., 2003. С. 52; Он же. Архангельск. Нидерландские предприниматели в России 1550–1785. М., 2006.