Заметно уступала по численности двум первым группа иммигрантов из Османской империи и вассальных ей государств. Она известна в первую очередь в плане изучения церковных и просветительских контактов[44], хотя, безусловно, как и прочие, включала полный спектр профессиональных страт[45]. К подобным выходцам применялось несколько терминов, несших, как и ранее, конфессиональную нагрузку. Сторонников ислама характеризовал термин «турченя» (миграция турок была крайне незначительной, единичные примеры выездов не влияли на состав местных мусульман). Иммигранты-христиане (или изначально христиане), находившиеся под мусульманским управлением, объединялись в России в одну категорию, которая именовалась «греченя, сербеня, волошеня». Термин «греческий» (как и «польский») мыслился конфессиональной характеристикой. «Грек» означал православного в Османской империи, если и обращенного в ислам, то в недавнем прошлом. Длительное пребывание в исламе в понимании русских властей означало переход в категорию «турченина». Поэтому под «греченей» подразумевались греки, арабы-христиане, а также славяне. Обозначения славян сходным образом не несли жесткого этнического наполнения: «Общим наименованием “сербов” характеризовались все славяне и часть “греков”»[46]. «Волошане» означали представителей Дунайских княжеств и Трансильвании. В соответствии с общей тенденцией иммигранты из Османской империи и вассальных ей государств формировали собственные землячества, поддерживаемые греческими купцами[47] и членами «греческой роты» Иноземского приказа[48].
Отдельным вопросом является положение еврейских иммигрантов в России XVII в. По подданству они могли быть отнесены ко всем трем макрогруппам, но власти с неизменностью выделяли их по запрещенной в России конфессии. Вера, категорически непринимаемая в России, относила евреев в отдельную группу. Представители иудаизма не могли ступать на землю Святой Руси. Пребывание иудея в России было недопустимо, поэтому на территории Российского государства находились лишь выкресты. Безусловно, жесткие ограничения определили минимальный уровень еврейской миграции в России (в основном насильственной). До середины XVII в. существовали лишь единичные случаи въезда в Россию евреев. Уровень миграции возрос в ходе войны с Речью Посполитой 1654–1667 гг., когда в Россию были доставлены крупные партии еврейских пленных[49]. Для иммигрантов предполагалось обязательное принятие христианства.
Наполнение страны разноликими и разноязычными иностранцами определило появление их устойчивых поселений. Максимальное число иммигрантов сконцентрировалось в столице. Распределенные на службе по профессиональным группам, при расселении иммигранты объединялись властями по прежнему подданству. Формирование колоний в Москве происходило по трем макрогруппам. Следовательно, компактное проживание соответствовало этноконфессиональному дроблению выходцев и, в свою очередь, землячествам. Выходцы из Западной Европы локализировались в немецких слободах; из Речи Посполитой — в Старопанской и Панской, после 1654 г. — в Мещанской слободе; из Османской империи — в Греческой слободе.
Немецкие слободы за XVI–XVII вв. несколько раз изменяли свое расположение[50] (каждый раз — после очередного конфессионального конфликта). Первоначальное появление Немецкой слободы относится к XVI в., когда в специально отведенное предместье Москвы Иван Грозный поселил вывезенных из Ливонии пленных-протестантов. В годы Смутного времени колония была разрушена отрядами Лжедмитрия II, состоящими в большинстве своем из католиков-поляков. По окончании Смуты немецкая колония сформировалась в границах Москвы, первоначально — в центре столицы. Попытку массовой кампании по выселению «немцев» предпринял в 1653 г. патриарх Никон. Глава церкви сумел добиться удаления инославных за пределы города. Созданное поселение получило название Ново-Немецкой слободы (имевшей и другое обозначение — Кокуй). Численность колонии «немцев» в Российском государстве на протяжении XVI–XVII вв. колебалась от 1000 до 2500 человек[51].
44
Фонкич Б. Л. Греческие рукописи и документы в России в XIV — начале XVIII в. М., 2003. С. 459.
45
О миграции см.: Каптерев Н. Ф. Характер отношений России к Православному Востоку в XVI–XVII ст. Сергиев Посад, 1914; Димиmupujeeuh С. Гpaha за сриску исторjy из руских архива и библиотека//Спомяник Српске Кральевске Акадеmnje. 1922. Т. 53 (45); Исторические связи СССР и Румынии. М., 1965. Т. 1, 2; Флоря Б. Н. Выходцы из балканских стран на русской службе (конец XVI — начало XVII в.)//Балканские исследования. М., 1978. Вып. 3; Он же. Греки-эмигранты в Русском государстве второй половины XV — начала XVI в. Политическая и культурная деятельность//Русско-балканские культурные связи в эпоху средневековья. София, 1982; Захарьина Н. С. Материалы по истории светской эмиграции из Балкан в Россию в первой половине XVII в. в фондах Посольского приказа//Связи России с народами Балканского полуострова. М., 1990. С. 194–209.
46
Каптерев Н. Ф. Приезд в Москву за милостыней сербских иерархов разных кафедр и настоятелей сербских монастырей в XVI, XVII и начале XVIII столетий. М., 1891. С. 542, 576.
47
Чеснокова Н. П. Материалы Посольского приказа о пребывании в России греческих купцов 40–60 гг. XVII в.//Восточная Европа в древности и средневековье. Проблемы источниковедения. 17-е Чтения памяти член-корр. АН СССР В. Т. Пашуто. 4-е Чтения памяти д.и.н. А. А. Зимина. Тезисы докладов. М., 2005. Ч. 2. С. 354–357.
48
Появление «греческой роты» было связано с реформой армии 1630 г. (Скобелкин О. В. Служба иноземцев в Украинном Разряде в 20-х гг. XVII в.//Иноземцы в России в XV–XVІІ веках… С. 300.
49
Гессен Ю. Евреи в Московском государстве XV–XVІІ вв.//Москва еврейская. М., 2003. С. 227–263; Кунин И. Еврей в Москве во второй половине XVII в.//Там же. С. 304–311; Фельдман Д. Евреи в Москве в XVII–XVIII вв. (по материалам РГАДА)//Там же. С. 311–326.
50
Нечаев В.В. Иноземческие слободы в Москве XVI–XVII вв.//Москва в ее прошлом и настоящем. Т. 2. Вып. 2. М., 1910; Sommer E.-F. Die Anfange der Moskauer Deutschen Sloboda//Deutsches Archiv fur Landes- und Volksforschung 5 (1941), S. 421–444; Lahana M.-L. Novaia Nemetskaia Sloboda: Seventeenth century Moscow’s foreign suburb, Diss. phil., Chapel Hill/North Carolina 1983; Звягинцев E. Слободы иностранцев в Москве XVII в.//Исторический журнал, М., 1944. № 2–3; Богоявленский С. К. Московская немецкая слобода//Известия АН СССР. Серия философии и истории. Т. IV. М., 1947. № 3; Снегирев В. Л. Московские слободы. Очерк из истории Московского посада XIV–XVIII вв. М., 1956; Baron S. The origin of seventeen century Moscow’s Nemetskaja Sloboda//Baron S. Muscovite Russia. Collective essays. London, 1980 P. 1–17; Ковригина B. A. Немецкая слобода Москвы и ее жители в конце XVII — первой четверти XVIII века. М., 1998; Опарина Т. А. Воссоздание Немецкой слободы и проблема перекрещивания иностранцев-христиан в России//Патриарх Никон и его время. М., 2004. С. 65–107.