Салли закатила глаза.
— Ни один человек в своем уме не станет прыгать из боцманского кресла с высоты семидесяти футов.
— Подумаешь, великое дело.
— И с виду вы даже не нервничали.
— Хотите поспорить?
— Не понимаю!
— Когда я вылез из воды, с меня текли ручьи, верно?
— Да.
— Так это был пот.
Салли рассмеялась и взяла у официанта свой джин с тоником.
— На тот же счет, сэр? — спросил официант.
— Да, — подтвердил Джей. — И еще десять долларов чаевых.
— Благодарю вас. — Официант заметил, что перед Джеем стоит почти пустой стакан. — Я вам принесу еще.
— Чрезвычайно признателен.
Салли подняла свой стакан, и они чокнулись.
— Похоже, вы чувствуете себя здесь в своей тарелке, — заметила она, сделав глоток. — Вы тут выросли?
— Нет. — Джей уже давно понял, что нечего изображать из себя кого-то, кем ты не являешься. — Я сын механика, который если и заходил в закрытый клуб, то для того, чтобы починить тележку для гольфа, и не был знаком с «остин-хили», а знал только «плимуты» и «шевроле».
— Понятно.
Джею хотелось вызвать у нее реакцию на то, что он был из породы «синих воротничков», то есть промышленных рабочих. Но ее, казалось, это от него не отвратило.
— Расскажите мне о себе, — попросил он.
— В моем происхождении нет ничего интересного. Всё, как у всех.
— Да ладно вам, — сказал он. Она, казалось, не стремилась рассказывать о себе, что ему понравилось. Он не любил людей, которые каждую минуту готовы распространяться о себе. — Баллок говорил мне, что вы окончили Йель и Школу бизнеса Гарварда.
— Да.
— А по окончании Школы бизнеса вы пару лет работали в консультативной финансовой компании в Лос-Анджелесе.
Салли отрицательно покачала головой:
— Нет, я работала в конторе в Сан-Диего. А в Лос-Анджелесе — штаб-квартира компании.
— Как она называется?
— Это маленькая фирма на Западном побережье, — быстро ответила она. — Вы едва ли ее знаете.
— Испытайте меня.
Она слегка пнула его своей сандалией:
— Господи, где же голая лампочка и полиграф?
Наверное, он слишком сильно нажал.
— Извините.
Он отвел взгляд, потом снова посмотрел на нее. А она глядела на него в упор поверх своего стакана. Она вдруг показалась ему еще красивее, чем накануне.
— Эй, дружище! — окликнул его Оливер с порога, и несколько человек за окружающими столиками сразу умолкли, люди стали озираться, отыскивая, кто нарушил тишину вечера.
Джей помахал ему в ответ.
Оливер ухватил официанта за локоть, заказал выпивку и быстро зашагал по веранде, остановившись лишь затем, чтобы попросить у двух пожилых дам, сидевших за соседним с Джеем и Салли столиком, разрешение взять свободное кресло.
Джей видел, что дамы нехотя уступили кресло, и заметил, как они оглядели Оливера с его гладко прилизанными волосами и ярко-красной, как пожарная машина, рубашкой под синим блейзером. Оливер резко контрастировал с большинством членов клуба, консервативных как по манере причесываться, так и одеваться. Однако Джей увидел, что Оливер быстро очаровал дам своими манерами и обаянием. Когда он расставался с ними, они уже смеялись и похлопывали его по локтю.
— Что вы им сказали? — спросил Джей, когда Оливер опустился в кресло, придвинув его поближе к Салли.
— Я сказал, что хочу их, — ответил он, пригнувшись к столику, чтобы дамы не могли его услышать. — Обеих. — Он осклабился, и на его левой щеке появилась ямочка. — Одновременно.
Салли приложила руку ко рту, чуть не пролив своего напитка.
— Я сказал, чтобы они попозже ждали меня наверху в одной из комнат для гостей, — продолжал Оливер, положив руку на голое колено Салли. — Они согласились. Наверное, они слышали… — и, помолчав, сжал колено Салли и подмигнул ей, — что в колледже меня звали Большой Пес.
Салли откинула голову и снова рассмеялась. А Оливер, взглянув на Салли, указал на свое торчащее адамово яблоко.
— Говорят, это можно определить по рукам мужчины, но адамово яблоко — единственная реальная возможность понять это без обследования. — И повернулся к Джею. — Да, кстати, дружище, «Дженерал электрик» объявила о своем предложении перекупить «Бэйтс» по восемьдесят два доллара за акцию, — как бы между прочим заметил он.
— Это здо…
— Но не пытайся поставить себе в заслугу то, что ты приобрел вчера ее акции, — предупредил его Оливер. — По правде говоря, тебе не следовало платить за них так много. Этот малый, Келли, что работает у «Голдмана», воспользовался тем, что меня не было рядом. Я мог бы приобрести эти акции по крайней мере на доллар дешевле. А может быть, и на два. Келли ни за что не захотел бы потерять меня в качестве клиента. — Оливер взял пригоршню орешков из стоявшей посреди столика мисочки. — В конце вашего разговора он, наверное, дал тебе понять, что ты в выигрыше. Наверное, орал, и вскрикивал, и первым повесил трубку, да?
Джей молчал.
— Келли — чертовски хороший актер. Он заарканил тебя, как тунца на тройной крючок. — Оливер несколько раз ударил по столу, взглянул на Салли и снова перевел взгляд на Джея. — Я удивлен, что мне пришлось говорить тебе про предложение «Дж. Э.» о перекупке, дружище. Ты что, не видел терминал Блюмберга возле мужской раздевалки?
Терминалы Блюмберга сообщают поминутно новости рынка и стоимость акций компаний со всего мира. И в Уэстчестерском яхт-клубе стояло несколько таких терминалов в разных местах, чтобы его богатые члены могли в любое время проверить свои инвестиции.
Джей нерешительно кивнул:
— Я это видел.
— Ну так надо было этим воспользоваться, а не любоваться, — отрезал Оливер. — Джей, ты должен все время думать о сделках, над которыми мы работаем. — Он повернулся к Салли: — Вот вам хороший урок. Даже в такой день, как сегодня, когда очень легко забыть про Уолл-стрит и отдел арбитража, вы должны держать в уме сделки. — Он снова посмотрел на Джея. — Понял, дружище?
— Да, — ответил Джей, заметив в дверях, ведущих на террасу, Баллока в темном костюме, явно приехавшего прямо от «Маккарти и Ллойда». — А Баллок тоже член этого клуба, Оливер? — спросил Джей. Он был явно разочарован при виде розоватой, коротко остриженной головы и широкого лица с квадратной челюстью.
— Что? — Оливер поднял глаза, затем обернулся через плечо, видя, куда направлен взгляд Джея. — Здравствуй, Барсук! — крикнул он, вставая. И посмотрел на Джея с Салли. — Я пригласил его на джин. Я знал, что ни один из вас не станет возражать.
Баллок помахал и быстро направился к ним по веранде.
— Здравствуйте, Салли. — Он пожал ее руку и тепло улыбнулся, затем обменялся рукопожатием с Оливером и наконец кивнул Джею. — Как ты сегодня, Оливер?
— Отлично, — сказал Оливер. — Мы провели чудесный день на заливе. Очень жаль, что ты не мог присоединиться к нам, но я рад, что ты смог приехать хотя бы на ужин. Будет весело.
— Не может не быть.
— В отделе все в порядке? — пожелал осведомиться Оливер. — Как я понимаю, крупных проколов не было, потому что ты не звонил мне по мобильному.
— Все хорошо.
Оливер кивнул:
— Я обязан тебе, Барсук. Надеюсь, тебе пригодилась Эбби. — И, рассмеявшись, добавил: — Я ведь сказал, что отдаю ее тебе лично в рабство на день.
Баллок поморгал — казалось, он тщательно взвешивал, что сказать.
— Эбби сегодня не появлялась.
— Что?
Джей заметил, как по лицу Оливера пробежала тень озабоченности.
— Она не вышла на работу, — повторил Баллок.
— Почему? — гневным тоном спросил Оливер. — Она что, заболела?
— Не знаю.
— Что значит — не знаешь?
— Она не звонила, — пояснил Баллок.
Лицо Баллока покраснело, став почти одного цвета с ярко-рыжими волосами.
Некоторое время Оливер с Баллоком молча смотрели друг на друга. Тут в дверях появился Билл Маккарти об руку с Барбарой, и через несколько минут вся компания направилась ужинать в ресторан «Квартердек».