— Которого будешь играть ты.
— Даже не думай, — они выходят из лифта, и он пропускает её вперёд, придерживая дверь в квартиру. Зайдя за ней следом, он замирает. — Мать твою….
Его глаза перебегают с окон на стены и потолок. Медленно, практически крадучись, он обходит диван, застывая у огромной синей ёлки. Не зная, чего ожидать, она тихо проскальзывает мимо него на кухню. Так, он всё ещё в гостиной и, судя по всему, завис там надолго. Подхватив тарелку с фруктами, она ретируется в спальню.
— Фух….
Бормочет она себе под нос, стягивая одежду. Прошло уже двадцать минут, а он всё ещё внизу. Она хмурится, забираясь под одеяло, и тянется к тарелке. Чёрт, слишком резкое движение. В глазах всё начинает темнеть. Ей приходится застыть на несколько секунд, чтобы прийти в порядок.
— Опять? — раздаётся обеспокоенный голос. — Санса?
— Всё в порядке, — она забирает из его рук тарелку. — Спасибо.
— Ты украсила квартиру, — произносит он, усаживаясь на кровать. — Зачем?
— Потому что так м-м-м, правильно.
— Правильно? — переспрашивает он. — Санса, всё, что касается правильно, явно не ко мне.
— Очень жаль, тебе бы пошло.
Он усмехается и протягивает руку, убирая ей за ухо прядку волос. Одно единственное движение, а какие эмоции. Сердце стучит как бешенное, когда он проводит сгибами пальцев по щеке. Боясь всё испортить, она сидит, не шелохнувшись, ожидая, что он будет делать дальше. На секунду его глаза теплеют, а затем вспыхивают с невероятной силой.
— Так значит, тебе не нравится, что Билл сопровождает тебя? — она согласно кивает. Засунув руку в карман, он достаёт колоду карт. — Ну что, попробуешь?
Комментарий к 57
Прошу понять и простить, но сейчас такой загруз, что хочется вздёрнуться…
========== 58 ==========
Оторвавшись от компьютера, он встаёт и подходит к окну, потягиваясь. Раздаётся тихий стук в дверь и проходит Анна. Она быстро ставит поднос с кофе и парой сандвичей на стол и удаляется. Нос улавливает крепкий аромат кофе, и в животе начинает урчать. Ну да, он не ел со вчерашнего дня.
Бросив ещё один взгляд в окно, он подходит к столику и, подхватив сандвич, начинает есть. Закончив с кофе, он отодвигает от себя поднос и устало потирает глаза. Как же он устал. Уже которую ночь ему не удаётся выспаться. Вечные кошмары, утягивающие его в свой чёрный омут. Панические атаки, становящиеся всё сильнее. Сколько раз он вскакивает за ночь в поту — не сосчитать. Глядя на неё, спящую, накрытую одеялом, он с ужасом представляет, что это всего лишь сон. Ужасный, кошмарный сон.
Она всё чаще устаёт. Не признаёт этого до последнего, но он видит, как ей становится тяжело. Лицо уставшее, задумчивое и медленные, плавные жесты. Только лишь глаза всё также светятся, одаривая его порой давно забытым, высокомерным взглядом. Все его выигрыши в покер — ничто, по сравнению с тем, в какой тупик он попал. Через несколько месяцев он должен стать отцом, хотя до сих пор к этому не готов. Необходимо попытаться подстроиться и научиться скрывать свои эмоции. Хотя бы ради неё.
— Босс!
Дверь с громким хлопком отлетает, впечатываясь в стену, и влетает Оливар. Он одаривает его убийственным взглядом, сразу же переключаясь на папку с документами. Даже не дождавшись приглашения, парень подлетает к нему и, усевшись в кресло, протягивает толстую стопку. Брови вопросительно взлетают вверх.
— Босс, вы обязаны это прочитать!
Он выхватывает из его рук документы, вчитываясь. Что? Да ну нет, бред какой-то. Он поднимает ошарашенный взгляд на Оливара. Тот потрясённо кивает головой, глядя на него своими расширенными глазами. Ладно…. Перелистнув страницу, пробегает глазами по прогнозу. Прирост на сто десять процентов?! Это бред.
— Ты серьёзно? — он встряхивает листы, обращаясь к Оливару. — Баратеон отдал Старку контрольный пакет акций?
— Да, босс, — парень вскакивает и, схватив с его стола листок и ручку, возвращается назад. — Вам не кажется, что это похоже на….
— Санацию, — заканчивает он за Оливаром мысль. — Структурные изменения. — Он пролистывает страницу, тыкая пальцем на график. — Реструктуризация «надувной» задолженности. Будет поглощение.
Он отшвыривает отчёт в сторону и тот разлетается по полу. Оливар изгибает бровь, но ничего не говорит, молча следя за ним. Проклятье! Необходимо решить эту проблему, как можно скорее. Он проводит языком по губам. А если обрушить акции двух компаний на бирже? Хм, а это действительно мысль. Ему же не составит особого труда создать искусственный ажиотаж вокруг этих акций. Купит несколько процентов от лица своей офшорной компании, заставляя остальных последовать его примеру, а затем обвалит цену. Несколько лет и Старк с Баратеоном — банкроты. Он чуть ли не подпрыгивает на месте. Вот может же, когда захочет.
— Мистер Бейлиш? — подаёт голос Оливар.
— Через четыре дня ты должен быть в Белфасте, — безапелляционным тоном произносит он. — Будешь ждать дальнейших моих указаний.
— Конечно, сэр, — Оливар подскакивает и начинает собирать разбросанные листы. — Я могу идти?
— Да.
Оливар кладёт стопку документов на стол и направляется к выходу. Задержавшись, парень оборачивается.
— С наступающим Рождеством.
Дверь закрывается. Ох…. Он потирает глаза. Господи, точно! Рождественский ужин, подарок. Мать твою! У него же ничего не готово! Он рассерженно бьёт кулаком по столу. Как он мог забыть! Вскочив, он вылетает из кабинета. Анна испуганно поднимает на него глаза, когда он останавливается рядом с ней.
— Свяжись с управляющим Тиффани. Скажи, что я подъеду в течение часа.
— Хорошо, мистер Бейлиш.
Он оставляет Анну и возвращается в свой кабинет, собирая вещи. Взгляд падает на оставленные Оливаром документы, и он хмурится. Почему, как только он начинает расслабляться, обязательно происходит какая-нибудь херня?! Мало ему было головной боли с поисками Сансы, как сразу же активизировался Старк. Это, видимо, какая-то семейная черта — создавать проблемы из ниоткуда. Теперь ему придётся потратить несколько недель на то, чтобы распутать клубок. Полетит в Белфаст в феврале и свяжется там со знакомыми. Возможно, придётся обращаться к айтишникам, чтобы те вскрыли удалённо информацию на рабочих и домашних компьютерах Старка и Баратеона.
Окинув еще раз взглядом кабинет, он набрасывает пальто и, прихватив сумку с документами выходит. Анна подскакивает со своего места, протягивая ему бумажку:
— Вас будет ждать Адам Маррей. Угол пятой авеню и пятьдесят седьмой улицы.
— Спасибо, — Анна аккуратно улыбается. — Можете быть свободны.
В лифте играет музыка.
Колокольчики, церковный хор. Всё, как всегда. Он прикрывает глаза, представляя себе следующий год, а затем ещё один и ещё. У него будет ребёнок, который будет ждать этот день, как ничто другое. Сказки про эльфов, сани с оленями во главе с Рудольфом, красный костюм с белой опушкой из меха. Да, не так он представлял себе свою жизнь. Эгоизм, с которым он шёл по жизни, ни разу не позволял ему подумать, что придётся делить Сансу с кем-то. Тем более с ребёнком. Он практически никогда не задумывался о такой семье. Ему никогда не удавалось представить себя отцом. Безразличие к детям до сих пор живёт в нём, и как с этим бороться он не имеет ни малейшего представления. Придётся с этим срочно что-то делать. Читать книжки для родителей и посещать психолога он не собирается. Надо попытаться посмотреть на своё отцовство с другой стороны, но чуть позже. Сейчас у него другая проблема — подарок.
Лотор молча принимает у него листок с адресом и сразу же трогается с места. Удивительно, порой ему кажется, что его помощник знает каждую улицу и каждый дом в этом муравейнике. Если бы не знакомая для него пятая авеню, то он бы обязательно искал пятьдесят седьмую улицу где-нибудь в спальных районах, рассчитанных на семьи с детьми. А вот Лотор понял всё сразу, именно поэтому, он моментально пересёк десятое авеню и выехал на Крэмбэри-стрит, кишащей толпами спешащих домой людей. Взгляд цепляется за мужчину с огромной коробкой с праздничной упаковкой. Через несколько часов все улицы опустеют. Господи, сколько лет он встречал Рождество в гордом одиночестве, глядя из окна на весёлые, переливающиеся огоньки противоположных зданий. Бутылка бренди, тарелка с сыром и он был, если не счастлив, то по крайней мере, доволен. А теперь….