— Я ненавижу тебя! — кричит она, пытаясь замахнуться ещё раз.
Грубо встряхнув, он сжимает её за подбородок и накрывает её губы своими, жадно целуя. Она выдыхает ему в рот, впиваясь ногтями в бока. Сейчас! Он отстраняется, быстро обегая её взглядом. Она тяжело дышит, покачиваясь на ногах. На несколько секунд они замирают, продолжая, испепелять друг друга взглядом, а затем она бросается к нему, стягивая с него рубашку. Дрожащими пальцами, ему удаётся нащупать молнию на её платье, и он тянет за неё, наслаждаясь звуком.
— Я всё равно с тобой разведусь, — бормочет она между поцелуями. — Всё равно разведусь.
У него даже нет сил возразить. Он опрокидывает её на кровать, нависая над ней. Кровь стучит в ушах, заглушая всё. Перед глазами всё плывёт и ему никак не удаётся сфокусировать свой взгляд. На ощупь, сжимая её бёдра руками, он утыкается ей в шею, натягивая зубами кожу. Он чуть ли не рычит, когда слышит её тихий стон и начинает сдирать с неё бельё, разрывая тонкие кружевные трусики. Её пальцы пробегают по груди, очерчивая пальцами шрам.
— Брюки, — выдыхает он. — Расстегни.
Она расстёгивает пуговицу и он, не в силах больше сдерживать себя, приспускает их, разводя в сторону её ноги. В её блестящих глазах вызов и это подначивает его. Он не думает о последствиях, уже слишком поздно. Он даже не пытается остановить себя, придвигаясь к ней ближе, чувствуя, как она задерживает дыхание. Он отключается, погружаясь в неё, упиваясь своей победой и признавая своё поражение. Её тело в его руках. Вся она в его руках и это сводит с ума. Он целует её с отчаяньем, пряча в этом поцелуе свой стон. Словно в параллельной вселенной, её руки скользят по его спине, прижимая его к себе. Каждое движение, каждый взгляд и поцелуй отпечатываются в нём каллиграфическим почерком, оставляя нестираемые следы.
Она издевается, позволяя ему всё это, подталкивая его голову вниз, разрешая целовать грудь. Её горячее дыхание лишь распаляет, не давая ему остановиться. Он снова и снова поднимается наверх, позволяя себе упасть. Снова и снова он прерывает поцелуй, срывая с её губ стон и пряча свой в её шее. Он сходит с ума. Этого не может быть. Она бы никогда этого не позволила, но она позволяет, и он с жадностью принимает её, пытаясь доказать, что всё это не зря. И в тот момент, когда её ногти раздирают его спину, в тот момент, когда её мягкий синий взгляд проникает в каждую клеточку его тела, он впервые чувствует, как теряет свою силу, разрешая ей управлять. И когда она вдруг замирает, хватая его за плечи, когда её тело изгибается, а изо рта вылетает сдавленный стон, он вздрагивает, чувствуя, как пульсация выходит из него.
Уткнувшись лбом в её мокрые волосы, он пытается отдышаться. Плевать, что она будет думать о нём. Плевать, как она будет смотреть на него. Он ни о чём не думает, перекатываясь на кровати и прижимая её к себе. Стараясь не встречаться с ней взглядом, не давая ей заговорить, он обнимает её и проваливается в сон, чувствуя, как она сдвигается к нему чуть ближе.
Он просыпается ночью, ощущая, как мягко пружинит матрас. Несколько секунд в спальне висит тишина, а затем раздаются её шаги. Открыв глаза, он замечает её в своей рубашке у окна. Она не оборачивается, слыша, как он встаёт и натягивает на ходу шорты. Её силуэт при свете луны сводит с ума. Протянув к ней руку, он вынуждает её обернуться к себе и чуть ли не стонет, встречаясь с ней взглядом. Её кроткая улыбка действует, как наркоз. Притянув к себе, он подхватывает её на руки, давая ей обвить себя ногами, и несёт назад, опуская на кровать.
Склонившись над спиной, он прижимает её к своей груди. Ладонь скользит между бёдер, и она выгибается, хватаясь руками за изголовье кровати. Слишком медленно, смакуя каждый толчок, вслушиваясь в каждый стон, он наполняет её, скользя языком по спине. Она будет ненавидеть его потом, но сейчас это неважно. Единственное, что имеет значение — её стон, полный наслаждения.
— Давай, — хрипло бормочет он, наращивая темп. — Давай…
И она сдаётся, выкрикивая его имя в подушку.
***
Она сидит, потупив свой взгляд, и ковыряет вилкой яичницу, отделяя её от бекона. На его губах улыбка, которую ему никак не удаётся скрыть. Бока приятно ломит, а руки дрожат до сих пор и это мешает ему держать чашку с кофе. На её шее мерцают засосы, и она упрямо пытается их прикрыть, перебирая волосы пальцами.
— Ешь, — мягко произносит он, удивляясь сам себе.
Её щёки вспыхивают, и он прикусывает губу, наслаждаясь её реакцией. Если она не перестанет так действовать на него, то он снова набросится на неё и ни одна просьба, ни одна мольба, не смогут его остановить. Наконец, она перестаёт мучать содержимое своей тарелки и поднимает на него взгляд.
— Я не хочу, — тихо произносит она, сглатывая.
На секунду, он мрачнеет, но потом расслабляется, откидываясь на спинку. Он проспал всё на свете, проспал все встречи, потерял выгодную сделку и всё это ради того, чтобы сидеть напротив неё и чувствовать себя полным дураком. Постукивая пальцами, он пытается отвлечься от воспоминаний о ночи, но ему это не удаётся и он снова и снова встряхивает головой, отгоняя от себя неосязаемую паутину.
— Давай прогуляемся, — произносит он, вставая.
Она согласно кивает, отодвигая от себя тарелку и встаёт, поправляя складки на брюках.
— Мне нужно взять сумку, — мямлит она и чуть ли не бежит по лестнице, скрываясь из виду.
Он обхватывает голову руками, сжимая её с двух сторон. Чёрт, чёрт, чёрт! Он должен признаться, должен сказать, что теперь она может уйти. Будет нечестно скрывать это от неё. Нечестно? Он чуть ли не фыркает от своих мыслей. Когда в последний раз он переживал о том, что честно, а что нет? Они хотели этого вдвоём. Ей не пятнадцать лет, он не сделал ничего, за что можно переживать. Да, у них был секс. Но ведь это же норма. Он нормальный, здоровый мужчина. Она симпатичная, молодая девушка со жгучим темпераментом. К тому же, он у неё давно не первый. Он со скрипом стискивает зубы, понимая, что его догадки были неверны. Какому же ублюдку, она умудрилась довериться?
Её шаги вырывают его из роя мыслей. Он оборачивается к ней, замечая, что она успела переодеться, и теперь её шея спрятана под воротником водолазки. Бросив на него взгляд, она направляется к выходу, вынуждая его следовать за ней. В полной тишине, они заходят в лифт, и он нажимает на первый этаж, прислоняясь к стенке. Её глаза бегают по всей кабинке, никак не желая останавливаться на нём, и это начинает злить.
— Санса.
Она быстро обегает его лицо взглядом и вновь прячет от него свои глаза. Не в силах больше выносить этого, он приближается к ней, хватая рукой за подбородок и приподнимая голову. Она приоткрывает рот, и он только сейчас обращает внимание, как сильно стёр ей кожу на подбородке своей щетиной. Аккуратно, касаясь пальцами покраснений, он накрывает её щёку рукой и тянется к ней. Их губы встречаются, и он чуть сильнее сжимает её, прижимая к себе. Сердце снова стучит, как сумасшедшее. Проклятье! Все эти попытки привести себя в чувство, разбиваются в пух и прах, стоит ему оказаться рядом с ней. Он чуть ли не стонет, когда её пальцы тянут его за волосы. Если они не остановятся, он возьмёт её прямо здесь и сейчас.
Пересилив себя, он отрывается и поднимает взгляд к табло. Три, два, один. Двери открываются, и они выходят, касаясь при ходьбе друг друга пальцами. Эти прикосновения длятся всё то время, что они молча идут по улице, направляясь в сторону Центрального парка. В конце концов, он не выдерживает и крепко сжимает её ладонь. Краем глаза, он замечает её взгляд. Немного удивлённый, с потухшими злыми искрами и мягкими оттенками синевы. Они идут молча, рука об руку и впервые за долгое время, он ощущает в себе давно забытые эмоции, пугающие его, как никогда.
— Ты можешь уехать, — произносит он, следя за её реакцией. — Если захочешь. — Быстро добавляет он.
— Это же правда? — тихо спрашивает она, и он понимает, что она имеет в виду. — Теперь контракт считается…
— Аннулированным, — заканчивает за неё он, сжимая руку в кулак. — Ты довольна?