-- Ты чего красная вся? Дышишь ещё, как лошадь... За тобой что, полиция гонится? -- взгляд лавочника стал каким-то неприветливым, даже злым, отчего я попятилась назад, -- Дверь закрой, а то дует, -- неожиданно сменил тему Зепп.
-- Да я это...
-- От кого бегала? Ну-ка признавайся!
-- От одноклассниц, -- с трудом выдавила я.
Зепп присвистнул.
-- Вот так номер! А почему?
-- Они... они пристают ко мне.
-- Каким же образом?
-- В школе прохода не дают. Кричат всякое. Толкаются и дразнят меня.
-- А как дразнят?
-- "Шайба", -- процедила я сквозь зубы. Противно было даже вслух произносить своё гадкое прозвище, -- а ещё "блохастая". Ещё набросились на меня сегодня. "Разыграли" недавно, заперев в шкафу... Я и сказала потом, кто меня затолкал туда, а сегодня они меня подкараулили и вот, лицо всё расцарапали... Да ещё и толкнули так, что я головой в ограду.
-- Вот звери, а, -- сочувственно покачал головой лавочник, -- понимаю тебя... Когда-то сам таким был до поры до времени. Только думал, что у девочек по-другому. А вот оказалось, что нет. Что-то злые нанче бабы стали, палец им в рот не клади... А ты их сама "разыграть" не хочешь? Вот смотри, -- он достал наган, после чего, раскрыв барабан, продемонстрировал холостые патроны.
Странно, он утверждал, что оружие у него чисто сувенирное и нерабочее. Но, похоже, он просто пару важных деталей отвинтил, а так оно вполне себе настоящее. Похоже, он когда-то работал на оружейном заводе -- ведь только "тех самых, которыми Шерлок Холмс выбивал рожицу" у него было штуки три. И ещё два или около того -- копий револьвера "Ле Ма" с гравировкой американских конфедератов.
-- Ишь, глазёнки как загорелись, -- улыбнулся Зепп, наблюдая за моей реакцией. -- Не бойся, боевых патронов не держу.
Поразительно! Он уже сколько лет мастерит огнестрельное оружие, и до сих пор ни у кого не возникло и тени подозрения! Зеппа все считали безобидным чудаком, но глядя на него сейчас, я начинала в этом сомневаться.
-- Вы дадите мне... -- я не договорила, но было и так понятно, что именно я хотела получить.
-- Советую тебе решить конфликт более мягкими методами, поговори с родителями, учителями. Знаю, о чём ты думаешь. Наверное, о том, что я, как все взрослые, ничего не понимаю, -- улыбнулся Зепп, -- но если станет совсем невмоготу, тогда приходи. Мы их напугаем.
Лвочник для верности выглянул и проверил, не приталился ли кто за углом с единствнной цлью подкараулить меня и продолжить разборки. Убедившись, что на улице никого нет, он кивнул, мол иди, там нет никого.
-- И язык-то не распускай при ком попало, -- напутствовал меня Зепп.
С того дня к моим ежевечерним мечтам перед сном прибавилась ещё одна: я поднимаю тяжёлый красивый револьвер и стреляю. Бах! -- и на пол падает Хильда Майер. Бах! -- Ирма Нойманн. Пафф, пафф, пафф -- оставшиеся в живых бегут к двери и визжат! Какое это упоительное чувство -- чувство власти на ними! Над их страхом! Над их жалкими жизнями! Пафф -- и падает начальница гимназии. Такая важная, такая всемогущая! Один выстрел -- и нет её! Как хорошо бы было, если бы у меня была хоть одна из этих чудесных штук, которыми торгует Зепп в своей неприметной лавке...
Я засыпала в сладких мечтах о мести, не замечая, как постепенно эти мечты превращаются в пусть пока ещё очень приблизительные и неосуществимые, но вполне реальные желанные планы.
Глава 15. Дьяволёнок
Прошло около недели. Тем пасмурным утром я вновь опоздала на уроки. Так и не сняв пальто, я шла по коридору, стараясь не смотреть по сторонам. Кое-откуда доносились приглушённые голоса учителей и самих учениц. Путь как раз лежал мимо кабинета начальницы гимназии. Не знаю, зачем, но я остановилась, услышав разговор через приоткрытую дверь. Недавно пронёсся слух, что у нас в классе будет новенькая. Возможно, это она. Я прислушалась, стараясь не пропустить ни слова.
-- Так... Напомни своё имя.
-- Сара, -- ответила ученица.
Говорит она с довольно явным акцентом, причём экономит на гласных и выделяет "р". Подобный говор в нашем классе характерен только Миле Гранчар. Стало быть, новенькая -- славянка. Она либо из Хорватии, либо из Чехии.
-- Откуда ты приехала? -- вновь заговорила начальница, но не получив ответа настояла: -- Сара, ты почему молчишь? Я задала тебе чёткий вопрос. Почему из тебя каждое слово надо клещами тянуть?
-- Там всё написано.
Она кажется какой-то заторможенной, может устала с дороги, а может просто напускное.
-- Знаю. Но надо свериться, -- терпеливо говорит фрау Вельзер.
-- Из... Э-э... До этого жила в Карлштадте.
Говорила она сухо и односложно. В этом она чем-то напоминала меня.
-- Сара, я тут получила характеристику на тебя... Что ты на это скажешь?
Фрау Вельзер стала зачитывать документ, в то время, как ученица молчала. Я могла видеть, что она всё время сидит, сцепив пальцы, при этом нервно притаптывая.
-- "...Близких друзей не имеет, мнение коллектива игнорирует. Уровень дисциплины оставляет желать лучшего. Конфликтна, склонна к ссорам..." Это правда?
-- Ну...
-- Это правда? -- повторила фрау Вельзер, очевидно убедившись в том, что новая ученица не любит болтать.
-- Да, -- наконец ответила хорватка.
На этом моменте я, заприметив в коридоре припозднившегося математика, поспешила в класс. Моё любимое место на задней парте пустовало, я сидела одна. Келлер то прогуливала, то сама садилась куда-то на крайний ряд. Ко мне никто не подсаживался, но от этого я особо не страдала.
Прежде, чем начать урок, Бекермайер оглядел класс и спросил за новенькую.
-- Её тут нет, -- послышался тихий голосок Милы Гранчар.
-- Хмм... Ну может подойдёт ещё, -- спокойно ответил математик и сделал пометку в журнал.
Спустя пару минут, подошла и новенькая -- девчонка среднего роста с типичной южной внешностью. Её чёрные волосы были собраны в строгий хвост, её лицо было весьма подвижным, при этом она активно жестикулировала во время разговора. Иногда у неё подрагивала челюсть, видимо, она нервная. Что сразу бросилось в глаза, это украшения, которые она носила. Не сказать, чтобы они были очень дорогие, но как блестели! Она настоящая ворона, любит блестящее.
-- Как вас зовут, напомните? -- спросил математик.
-- Сара Манджукич! -- неожиданно громко выпалила ученица.
-- Так... Откуда вы родом?
-- Из... Из Хорватии, -- у неё как-то выпала "о", отчего послышалось "Хрватия". Но главное, она говорит на повышенных тонах. Откуда такая привычка?
-- Тише, Сара, тише, -- миролюбиво заметил Бекермайер. -- Я не глухой, знаешь ли. Так, садись-ка вон, к Зигель, там свободно.
Сара дважды кивнула и прошла за мою парту. Я почувствовала какое-то напряжение от её присутствия, она же не обратила внимания. Начался урок. В это время сидящая неподалёку Мила Гранчар шепнула что-то на хорватском. Сара ответила, и в следующий миг обе девчонки начали уже разговаривать между собой на родном языке, фактически игнорируя всё происходящее в классе. Их было слышно хорошо, но Сара и Мила так увлеклись, что не сразу поняли, что за ними наблюдает весь класс. Математик решил вмешаться.
-- Гранчар, Манджукич, я вам не сильно мешаю?
В это время я подтолкнула Сару локтем в бок и шепнула:
-- Лучше не нарывайся, хуже будет.
-- Извините, -- ответила хорватка и, как ни странно, замолчала.
Зато остальные ученицы стали просто буравить взглядами Милу и Сару. Я про себя ухмыльнулась: их внимание переключилось на двух хорваток, может меня хоть на время в покое оставят.
С первого же дня Сара вела себя, как настоящая хозяйка. Она умела заболтать кого угодно. Класс постепенно привыкал к новой ученице, чего не скажешь о её привычке разговаривать с Милой Гранчар, игнорируя остальных. Довольно странно было то, что Манджукич при всей своей конфликтности демонстрирует незаурядные познания, быстро схватывает материал и при желании может даже потеснить Симону. Она внимательно следила за собой и постоянно на переменах таращилась в карманное двустворчатое зеркальце. Хорватка казалась настоящей барахольщицей, чего только не было в её сумке... Все мелкие побрякушки она складывала в деревянный портсигар. Сперва увидев у неё столь необычный для дамочек атрибут, я подумала, что она тайком курит, иначе зачем ей вдобавок ещё и позолоченная зажигалка?