– Я надеялся, что ты специалист.
– Так и есть, но я не знаю можно ли разбить их пару. – Или, может быть, не знаю смогу ли я это сделать. Если все получится, она будет жаждать моей крови. Хаксли промыла мозги всей школе, так что они будут преследовать меня на выходе с горящими факелами. Иногда ты должен знать свой предел. – Я выражаю свое искреннее, полупрофессиональное мнение.
– А что если я утрою ставку? Триста долларов?
Мои глаза расширяются при мысли о трехстах долларах. Но затем в голове всплывает лицо Хаксли и мысль о деньгах тускнеет.
– Если семья Стива не может изменить его решения, что заставляет вас думать, что это смогу я?
Он бросает на меня раздраженный взгляд.
– Такое ощущение, что ты ее боишься.
– Боюсь ее? Да ни в жизнь!
– Ты пытаешься найти оправдания, хотя прекрасно знаешь, что эта девчонка – стерва.
Мне так приятно, что он это сказал. Ни одна я думаю, что она ужасна.
– Она просто раздражает.
– Знаешь, в старшей школе у нас тоже был хулиган, – мистер Тауне откидывается на спинку стула и выглядит так, будто он с головой окунулся в воспоминания. – Ему нравилось задирать тех, у кого был карманный калькулятор. Никто никогда не давал сдачи. Но однажды один тощий пацан встал перед ним в столовой и разбил ему нос. Без колебаний и предупреждений. Все в зале смеялись. И знаешь, что этот хулиган сделал?
– Что?
– Оставил меня и моих друзей в покое до окончания старшей школы.
Я подумала, что он и есть этот задира. Но кто знает, может он выдумал эту историю или украл из одного из эпизодов «Шоу Энди Гриффита».
– Послушай, мне нужно знать сможешь ли ты это сделать? – Мистер Тауне очень прямолинеен.
– Дайте мне подумать.
– Думай быстрей. Если я не дождусь ответа до воскресенья, то аннулирую предложение.
10
«Давай сходим сегодня в кино?»
Я быстро пишу записку, адресуя ее Вал, затем вытягиваю руки за голову, имитируя потягивание, а на самом деле передаю листок.
Мои одноклассники ерзают на стульях, пытаясь устроиться поудобней. Сегодня пятница. Восьмой урок. Латинский. Я чувствую, как возбуждение по поводу надвигающихся выходных пульсирует в классе. Только измотанное лицо Бари с пустым взглядом смотрит на доску, как будто сегодня утро понедельника. Она устало тащится из класса после звонка, избегая людей. Острое чувство вины пронзает меня, но все к лучшему. Я не зло. Я – добрый самаритянин. Однажды она поблагодарит меня, ну, если узнает, кто это сделал.
Я иду к Вал между партами.
– Так во сколько тебя сегодня подобрать? – спрашиваю я. – Кино начинается в семь сорок пять.
Вал прижимает две книги и записную книжку к груди.
– Отлично, – говорит она с неохотой. – Ты не возражаешь, если Эзра присоединится к нам?
Мое пятничное воодушевление моментально пропадает. Я думаю, как ответить. Нужно ли мне выглядеть беспечной и веселой, или ответить честно? Если он придет, то Вал превратится из просто «Вал» в «Вал в отношениях», что угробит весь вечер.
– Ты не против? – снова спрашивает она.
– Если ты хочешь.
– Уверена? Если ты не хочешь его видеть, то я пойму.
– С чего бы это я не захотела его видеть? – Надеюсь, она не попросит меня перечислить причины.
Вал выдыхает. На ее лице снова появляется улыбка.
– Отлично. Я просто хотела спросить, поскольку не была уверена в том, что он тебе нравится.
– Что? Да я даже не знаю его.
Я, конечно, не должна, но, все же, шокирована предположением Вал. По ее мнению, я рассержена не потому, что практически с ней не вижусь, а потому что мне не нравится Эзра.
– Я переживала. Мне хочется, чтобы он тебе понравился. Он удивительный. И я это говорю вовсе не потому, что я его девушка. – Она краснеет, когда произносит слово « девушка». – Итак, на какой фильм мы идем?
– «Чужие 2».
– Нам же не понравилась первая часть?
– Нас практически выгнали, – отвечаю я. Мы обе смеемся, вспоминая этот момент. «Чужие» – отстойный фильм, поэтому мы хихикали и комментировали весь сеанс. Почему режиссеры фильмов ужасов думают, что девушкам нравится бродить топлесс, когда за ними охотится пришелец-убийца??? Билетер зашел в зал и сказал, что нам следует успокоиться или он нас выпроводит.
– Фильм был отстойный! Интересно насколько плоха будет эта часть, – говорит она.
Я взволнована от того, что она уже предвкушает. Может быть, все будет как в старые добрые времена.
***
Я сижу на заднем сиденье белой «Тойоты Камри» Эзра и играю с дырой в обивке. Работающие дворники заглушают голоса с передних сидений. Чувствую себя ребенком в детском кресле. Как будто они одни в машине. Где их чувство такта?
Если дорога ровная, то они держатся за руки. На каждом светофоре, когда мы останавливаемся на красный свет, Эзра обдает горячим дыханьем пальцы Вал, а потом их целует.
– Что? – Эзра спрашивает Вал, которая не отрываясь смотрит на него.
– Ничего, – застенчиво отвечает она. – Я просто за тобой наблюдаю.
– Ну, тогда ты будешь вести машину на обратном пути, чтобы я смог понаблюдать за тобой.
Они уже дважды это повторили.
– Эзра, а ты хочешь посмотреть «Чужие 2»? – спрашиваю я, как бы намекая, что на заднем сиденье тоже кто-то есть.
– А о чем он?
– Астронавты на заброшенном корабле должны победить расу злобных пришельцев, которые едят человеческие мозги. Они понимают, что смогут спастись, только если убьют королеву, которая и дает пришельцам силу по высасыванию мозгов. Будь готов много смеяться. – Сейчас Вал не смеется. Она, видимо, ожидает реакцию Эзра, чтобы подстроиться под его ответ.
– Я не силен в ужастиках, поэтому должно быть интересно. Я обычно хожу в кинотеатр при колледже. Они показывают хороший артхаус и классику, – его низкий голос разносится по всей машине.
– Всегда хотела посмотреть там что-нибудь, – говорю я.
– Правда? Вал сказала, что вы все время туда ходите.
– Да?
Я смотрю на лицо Вал в зеркале заднего вида. Ее глаза умоляют меня согласиться.
– Да, мы ходим, – выразительно говорю я. – Просто я засыпаю спустя минут десять после начала. Поэтому, технически, так и не посмотрела ни одного фильма, – надеюсь, это имеет смысл.
– Согласен, некоторые из них неинтересные, но есть много самородков.
Он заезжает на парковку возле закрытого торгового центра. Яркие, сверкающие огни кинотеатра освещают все вокруг, как казино.
– Ого, я не был в кинотеатре уже сто лет. Буду выделяться из толпы, как Элви в Лос-Анджелесе, – говорит Эзра, легко пихая Вал локтем.
– Как кто? – спрашивает она.
– Элви Сингер, – отвечает он. Имя ничего не говорит ни мне, ни Вал. – Из «Энни Холл».
– А, понятно! – говорит Вал.
– Ты в порядке?
– Извини, тяжелая неделя.
Эзра тихонько смеется. Они опять держатся за руки. Вал выдыхает. Краски опять приливают к ее лицу. Он находит место недалеко от кинотеатра, паркуется и ухмыляется Вал.
– Что? – спрашивает она, краснея.
– Ничего, – говорит он. – Я просто за тобой наблюдаю.
Это все еще продолжается.
***
Из-за дождя половина учеников старшей школы сегодня пошла в кино. Очередь для тех, кто покупает билеты по студенческому, тянется почти до самой билетной кассы. Я даю Эзра деньги на билет и с опаской делаю следующий шаг. Курс на преодоление общественных препятствий. Я прохожу мимо групп людей, которых вижу каждый день в коридоре школы, одна. Не знаю, правда ли это, но, кажется, что все взгляды прикованы ко мне, оценивая мой общественный статус. Мне хочется прокричать им, что я здесь с друзьями. Просто веди себя нормально, Бекка. Когда я мельком бросаю взгляд на смотрящих, то замечаю много парочек. Думаю, это нормально для вечера пятницы в кинотеатре. Вал и Эзра стоят в очереди за билетами, держась за руки.