– Не знаю, чем обусловлено твоё упрямство. – Руководитель вздохнул и устало потёр глаза. —Честно говоря, я очень удивлён. Джеральд великолепный специалист и может помочь усовершенствовать твою программу. Он не раз работал с биотехнологами…
– Вы называете его по имени, – неожиданно перебила Элис, отчего сбитый с толку Хиггинс моргнул, но всё же ответил.
– Я знаю его уже шесть лет. Наши выпускники всегда работают вместе, у нас много общих проектов, а ещё… Мы друзья. В некотором роде.
На последних словах профессор непроизвольно поморщился, а Эл рассмеялась.
– Как-то вы не испытываете особого воодушевления.
– Джеральд сложный человек…
– Да ну? – не удержалась она от ехидной ремарки. Хиггинс притворно сердито зыркнул в её сторону и скрестил руки на груди.
– Так, ну-ка рассказывай. До тебя, конечно же, дошли все слухи и легенды, что который год подряд блуждают в умах наших студентов.
– Слава летит впереди него, – Элис кивнула. – Разумеется, я не собиралась верить каждому слуху, что доносится из не слишком умных ртов…
– Это правда, – не дал договорить профессор.
– Что? – Элис даже растерялась от такого заявления.
– Всё правда. Всё, что ты слышала – правда.
Говоря честно, Эл ожидала многого. Например, что наставник будет отрицать нелепые домыслы или начнёт выгораживать друга. А может, вообще не станет поднимать эту тему. Но вместо этого Хиггинс так просто признал, что Джеральд Риверс – редкостный моральный урод, беспринципный хакер, богатенький транжира и любитель молоденьких студенток.
Элис нервно вдохнула. Что же…
Вау.
Не сказать, что в своей приютской жизни она часто встречала таких. Ха! Наоборот! Отчего захотелось рассмеяться, потому что узнай о Джеральде Риверсе матушка Агнесс, и не вылезти ему из пожизненных епитимий. Ибо, где же это видано, чтобы человек нарушал столько заповедей одним своим существованием! И развеселившаяся от мысли, как лощёный профессор будет покаянно зачитывать вслух Евангелие, Элис неожиданно ляпнула:
– Почему никто не заявлял в полицию?
– На кого? – не понял Хиггинс.
– На Риверса.
– Побойся бога, – он хохотнул и почесал рукой изрядно отросшую бородку. – Им все довольны: правительство, университет и лично глава его – Президент Коэн. Опять же, девушки… Что бы Джерри ни делал – он делает это прекрасно.
Элис непроизвольно сморщилась, услышав показавшееся кощунственным уменьшенное имя профессора. Прозвище тупой мультяшной мыши совершенно ему не подходило.
– Это очень… своеобразный комплимент.
– Нам с тобой может многое не нравиться, но свою жизнь каждый имеет право проживать так, как считает нужным. До тех пор, пока он приносит деньги, все будут закрывать глаза на его проделки. Тем более, повторю, про недовольных я не слышал.
– Это отвратительно!
– Тебе не идёт ханжество, Элис.
– Я не ханжа!
Вот уже второй раз люди почему-то считают, что дело исключительно в интимной составляющей личности чёртова Риверса! Как будто ей есть до этого дело. Фу! Элис вздохнула.
– Я видела его в клубе у дяди ещё до начала семестра, знаю, что он из себя представляет. Где секс на одну ночь, там и алкоголь. Не удивлюсь, если и наркотики. И что станет с ним через несколько лет такой праздной жизни? Не буду спорить с вами, он имеет право жить так, как хочет. Просто мне обидно за такое бессмысленное растрачивание потенциала.
– Он ничего не растрачивает. – Руководитель отвернулся обратно к своей плате, взял в руки паяльник и договорил. А Элис показалось, что он сам не рад тому, о чём приходится рассказывать. Видимо, минутой раньше ирландская горячность опять вылезла вперёд еврейской расчётливости. Но всё же Хиггинс произнёс: – Как бы он себя ни вёл, что бы ни делал, Риверс никогда не позволит веществам одурманить свой мозг. Он говорит – это самое дорогое, что у него есть. Да, возможно, я не совсем одобряю его слишком фривольное поведение. Но он об этом прекрасно знает, и в моём присутствии сдерживается. Даже и не сосчитаю сколько раз Джерри спасал мои проекты, когда я уже лез на стены от безысходности. Молча приносил готовое решение, а в последний раз сам взялся за паяльник и до трёх утра помогал доводить прототипы до ума. Я и не знал, что он умеет! Так что друг из него тоже отличный. Хотя характер, конечно, дерьмовый.
Вот как. Элис мысленно хмыкнула. И душа-то у Риверса отзывчивая, и мастер на все руки, а ещё гений с избирательно высокими принципами. Эл почувствовала, что её замутило. Ещё парочка таких сомнительных дифирамбов, и она сама проникнется восторгом к профессору вопреки всем предостережениям Клауса и собственным ощущениям. Прямо послушать, так Риверс – сверхчеловек, а не простой смертный. Хотя на всё было одно логичное объяснение. Доброта Хиггинса, похоже, опять сыграла с ним злую шутку. Но невозможно же заблуждаться насчёт одного человека столько лет?