— Вы и впрямь похожи на писателя, — сказал начальник. — Вот что делает с людьми цивилизация, — пошутил он и продолжил: — Сейчас приведут Калугина. Мы его предупредили, что им интересуется писатель. Под столом сигнализация — если кто из нас понадобится, — нажмете кнопку. Желаю успеха.
Он удалился. Через несколько минут конвойный привел Калугина. Он был чисто выбрит. Изменился. Но похож на того человека, чью фотографию инспектор видел в Москве. Старик представился.
— Садитесь, пожалуйста, — сказал инспектор, провожая взглядом уходящего солдата. — Знаете, для чего я вас пригласил?
Калугин кивнул.
— Сигареты на столе. Курите.
Калугин взял сигарету. Сделал глубокую затяжку.
— Хороши болгарские сигареты. А здесь только «Памир». Один курит — четверо кашляют. Так что вас интересует?
— Я собираю материал для книги. Мне посоветовал обратиться к вам полковник Коршунов. Помните его?
— Как же не помнить? Он нас на последнем деле взял. А следствие уж вел другой.
Помолчали, потом старик спросил:
— Роман будете писать? Значит, меня вроде бы в герои хотите произвести.
— Не совсем в герои и не в очень положительные. Сами понимаете.
Он рассчитывал расшевелить собеседника, направить разговор в желаемое русло. Калугин, докурив сигарету, погасил ее об стол и неожиданно зло сказал:
— Никакой ты не писатель. Я тебя в МУРе видел.
Петр Павлович и бровью не повел.
— Ошибаетесь. Я там никогда не бывал. Почему вы так подумали?
— Глаза уж больно цепкие. Смотришь, будто фотографируешь. Так все из вашего брата смотрят.
— Писатель тоже старается рассмотреть и запомнить любопытных людей. Если хотите рассказать о вашей жизни я готов выслушать. Нет — распрощаемся. Найдутся другие.
— А выйдет мне какое от этого облегчение? — спросил Калугин.
— Ничего не могу обещать.
— О моей жизни не один роман можно написать.
Настала очередь инспектора ответить колкостью:
— Но они не войдут в серию «Жизнь замечательных людей».
— Вы правы. В общем невезучий я. Еще на воле приметил: стоит мне надраить штиблеты — обязательно дождь пойдет. Грязные одену — на улице сухо и чисто. Так и жизнь моя пошла: не в жилу. Вот и сейчас: в кои веки удостоился с писателем поговорить, так он на сотрудника МУРа смахивает. Ладно, мне терять нечего. Где наше не пропадало! Да, не везет мне в жизни. Что ни задумаю, все наоборот получается. Хотел честно жить — нашелся гад, который на дело подбил. А полковник Коршунов тут как тут и повязал нас. Вот в таком ключе прошу понимать мой рассказ. Записывайте. Или у вас магнитофончик потайной имеется?
— У меня память лучше записной книжки и магнитофона.
— Вот и хорошо. А я уж многое забывать стал. Сами понимаете — не на курорте.
Калугин закурил. Он наслаждался сигаретой.
— Начну по порядку. Было это еще во времена нэпа. Работал я на небольшом заводе в Ленинграде. Слесарным делом занимался: ключи, отвертки, стамески разные мастерил. Все шло нормально, покуда хозяин не задумал сейф с каким-то секретным замком приобрести. Как-то случилось: захлопнул конторщик дверцу, а ключ внутри остался. Замок сработал автоматически. Ребята на скорую руку разные ключики пилят. Но ничего не берет — замок секретный. Подошел я к этому сундуку железному, осмотрел замочную фигуру и смекнул, что шестеренки там должны быть, как в часовом механизме, а шестеренку эту с места сдвинуть можно, если на зуб нажать. Выточил я быстро отмычку, добрался до шестеренки. Миллиметр за миллиметром прокручивал, и сдвинулась она с места. Сработал механизм, открылась дверца.
Потом приехал представитель фирмы. Поглядел на ключик мой, попробовал открыть им замок свой, и дверца запросто вышла из гнезда. Может, это и случайность. Но представитель потом долго со мной беседовал, приглашал на свою фирму. Я отказался. На прощанье он мне сказал:
— У нас вы можете сделать карьеру и немалые деньги заработать.
Заронил он мне в душу червоточинку. А потом, как назло, все покатилось кубарем. Хозяин обанкротился. Заводик этот прикрыли. Остался я без работы. Трудные пошли времена. Вспомнил я о своем ключике. Усовершенствовал его. Пригодился. Я не злоупотреблял. Только на пропитание добывал. Где кассу почищу, где дверь в квартиру открою.
Он посмотрел на гостя, пытаясь понять, какое впечатление производит рассказ, и продолжал:
— Прошу учесть — я этого никому еще не рассказывал. Познакомился с одной женщиной. Переводчицей работала. Что на французском, на немецком или английском — как пулемет шпарила. Из интеллигенции. Но подходящий для меня человек. Как и я — одинокая. Стали вместе жить. Денег понадобилось больше. Не потому, что Ирина требовала. Просто я не хотел, чтобы такая женщина нуждалась. Стал чаще ключик в ход пускать. Тайно от Ирины. Но она скоро обо всем догадалась. Думал, прогонит. Нет. Даже помогать стала. Вместе на «гастроли» выезжали в маленькие города.