— Не мне судить, вменяем он или невменяем, — сухо возразил Роджер, — но я, несомненно, могу назвать его поведение крайне подозрительным. Боюсь, что мне придется доставить его в Ярд.
— Какие у вас подозрения в отношении его? — спросил Келем. — Какие вы можете предъявить ему обвинения?
— Прежде всего он напал на меня прошлой ночью, зная, что Гризельда Фейн приехала переговорить со мной, — ответил Роджер.
— Как? Она приезжала к вам?
— Да.
— Поразительное существо, — сказал Келем, пожав плечами. — Никто никогда не может предугадать, какой она выкинет номер. Но зто так, между прочим. Вы ошибаетесь, полагая, что прошлой ночью на вас напал именно Александр. Уверяю вас, он был здесь, когда я приехал домой, то есть немногим позднее одиннадцати, и с тех пор из дома не выходил.
Глава 9 ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЛОНДОН
Роджер не поверил Келему, но промолчал. А тот, казалось, почувствовал облегчение.
— По-моему, в темноте все толстяки кажутся одинаковыми, — продолжал он. — Зачем вы приехали сюда, инспектор? Как я понимаю, не только для того, чтобы повидаться с ним?
— Нет. Я уже говорил вам, что в этом направлении скрылись двое людей, — ответил Роджер и переменил тему разговора. — Мне нужно возвращаться в Лондон. Что вы могли бы рассказать о Гризельде Фейн?
— Она дочь человека, с которым у меня были деловые связи. У него возникли финансовые затруднения, и он пытался покончить с собой, но остался жив. Умер он в лечебнице для буйнопомешанных.
Я всегда старался помочь ей. Она поразительное создание, как вы, без сомнения, успели заметить. У нее, надеюсь, нет серьезных неприятностей?
— Я хотел бы задать ей несколько вопросов.
— В связи со смертью моего сына?
— Да. Она виделась с ним вчера вечером…
— Я начинаю понимать. По-видимому, вы узнали про тот злополучный случай, когда она притворилась, будто стреляет в Энтони. С вашей стороны было бы ошибкой принять это всерьез. Я рассчитываю на вашу деликатность…
— Безусловно.
— Прекрасно. Мне думается, что мы поняли друг друга. Очевидно, вы захотите оставить здесь своих людей. Но не нужно, чтобы бедняги болтались вокруг дома. Я не возражаю, чтобы они находились в доме. Уверяю вас, ни я, ни Александр, не попытаемся бежать.
Да, кстати, не нарушу ли я ваших планов, если задержусь здесь до вечера или даже до завтрашнего утра? Смерть сына — страшный удар для моей жены, и я очень опасаюсь за нее.
— Постарайтесь приехать сегодня и как можно позже, — резковато ответил Роджер. — А теперь я хотел бы снова побеседовать с мистером Александром.
Александр по-прежнему сидел на кушетке в холле на первом этаже. Синева сошла с его губ, но лицо все еще было пепельно-серым. Судороги тоже прекратились. Он еле слышным голосом разговаривал с Гарденером и Меллором. Гарденер казался очень заинтересованным.
— Действительно это будет замечательный отпуск, — говорил Александр. — Обслуживание первоклассное. Что касается вашей работы, то ее по праву можно назвать благородной, на благо общества. Выслеживание опасных преступников в целях защиты жизни и имущества людей…
Он печально улыбнулся.
— Что касается меня, то ведь известно, что жизнь редко оправдывает ожидания. Должен признаться, что в молодости у меня были грандиозные мечты, а самая заветная — стать знаменитым сыщиком. Кроме того, меня привлекала красивая форма и импозантная внешность офицера полиции. Мне и в голову не приходило, что причуды и превратности судьбы не позволят мне реализовать эти горделивые планы…
Когда Роджер и Келем вошли в холл, Александр поднял голову и лицо его сияло.
— Энди, дорогой мой! Я все время тревожился, что тебя так долго нет! Инспектор Уэст, если не ошибаюсь? Вы стали такой знаменитой персоной.
Он поднялся и на нетвердых ногах сделал шаг вперед.
— Энди, скажи мне правду, был ли я… — Александр запнулся, потом с великим усилием закончил свой вопрос: — Буйным?
И когда Келем не стал этого отрицать, он, горестно вздохнув, взглянул на Роджера:
— Я очень сожалею, инспектор, ужасно сожалею…
— Все в порядке, — резковато ответил Роджер.
— Пошли наверх, — предложил Келен Александру. — А вы, инспектор, не согласитесь поужинать с нами?
— Нет, благодарю, — отказался Роджер. — Но если вы сможете выделить что-нибудь для моих ребят, они будут вам признательны.
— Я позабочусь об этом, — пообещал Келем, — ну а пока… всего доброго…
Тяжело ступая, Александр тем временем добрался до половины лестницы. Вид у него был чрезвычайно подавленный. Ну никак нельзя было заподозрить этого человека в притворстве!