— Вы в порядке?
— Благодарю вас, сэр.
Оказалось, что острие ножа все-таки пропороло мундир Роджера.
— Да, это опасный негодяй, — заметил Чартуорд, который не стал выяснять, почему задержанного не обыскали. Всему свое время. И стражи за потерю бдительности тоже получат свое.
— Увезите негодяя как можно скорее и позаботьтесь, чтобы он не сорвал наручники.
Чартуорд лично проверил, надежно ли защелкнули наручники. Когда преступника выводили из кухни, Чартуорд выбросил руку вперед, схватил арестованного за плечо и требовательно спросил:
— Так как вас зовут?
— Узнаете, — послышался издевательский ответ.
— Это идиотское упрямство вам дорого обойдется, голубчик! — изорвался Чартуорд.
Роджеру потребовалось двадцать минут, чтобы сделать все необходимые распоряжения. Люди из Иллингского дивизиона вместе с двумя представителями Ярда были оставлены в доме для тщательного обыска.
По пути в Вестминстерскую тюремную больницу Гей Беллоу находился в одной машине с Слоуном. Грbзельда Фейн сидела в машине с Роджером — ее пожирали глазами человек 50-60 зрителей, запрудивших всю улицу.
Агрессивный пленник, конвоируемый полицейским, был помещен в другую машину. Второй полицейский занял место за рулем.
Затем Роджер умылся, приложил носовой платок к злополучному носу, из которого все еще шла кровь, и не переставал благодарить небо за то, что ему удалось так дешево отделаться.
— Я подброшу вас, сэр, хорошо? — предложил он Чартуорду.
— Хорошо. А есть ли нужда в том, чтобы эта девушка ехала с нами?
— Я думаю, что она теперь станет посговорчивее, сэр, — ответил Роджер.
Через час они были уже в кабинете Чартуорда. Роджер начал довольно-таки официально:
— Мисс Фейн, я не предъявляю вам никакого обвинения, вы не арестованы и имеете право не отвечать на мои вопросы. Но я надеюсь, что вы этого делать не станете. У вас есть портативная машинка «Ройал», не так ли?
— Да. Иногда я беру ее на вызовы.
— Вам когда-нибудь приходилось печатать анонимные письма?
— Разумеется, нет! Для чего это мне?
— Вы недолюбливали Эндрю Келема, а он и присутствующий здесь помощник комиссара получили несколько анонимных писем, напечатанных на вашей машинке.
— Во всяком случае, я их не печатала!
— Вы никогда не разрешали кому-нибудь пользоваться вашей машинкой?
— Разрешала. Но это было давно… Мне кажется…
И она, закусив губы, замолчала.
— Вы хотели сказать, что в ваше отсутствие кто-то мог воспользоваться машинкой?
— Очень может быть. Меня часто приглашают работать у клиентов. Машинку с собой я не беру. Но мне, кажется, ни одна из девушек в общежитии на такое не способна, да они даже и понаслышке не знают о Келеме.
— Понятно, — сказал Роджер. — Ну, а что вы сами скажете о Беллоу? Сколько времени вы с ними знакомы?
— Лет семь или восемь, с тех пор, как я начала работать.
— Какого рода работу вы выполняли для них?
— Ту же, что и для других. У них было недостаточно работы, чтобы держать постоянного секретаря. Я дала объявление в газете, и они стали время от времени приглашать меня.
— В этом объявлении было названо ваше имя? — спросил Роджер.
— Кажется, да.
— Благодарю вас. Скажите, а вам никогда не приходило в голову, что Беллоу — мошенники?
— Разумеется, нет. Я всегда считала их очень порядочными людьми. Насколько мне известно, они живут в Иллинге и сами ведут свои дела. Я часто приезжала к ним работать на дом. Они были… ну, в общем, они мне нравились.
Последнее слово она произнесла совершенно обескураженным тоном.
— Чем они занимались?
— Трудно сказать. В основном скупали по дешевке различные товары и перепродавали их по более высоким ценам. Они также занимались сдачей в аренду домов и земельных участков.
— А все-таки, что было главным — земля или дома?
— Да как вам сказать: и то, и другое. Большую часть своей корреспонденции они вели лично, точно так же как и отчеты. Я в основном печатала договоры, контракты и некоторые деловые письма.
— Вам известны имена всех их клиентов?
— Нет, но если напрячь память, то я, вероятно, смогла бы вспомнить многих.
— Это именно то, о чем мы очень хотим просить вас, — сказал Роджер, — а среди их клиентов не было ли одного, которого можно было бы назвать «примечательным»?
Она впервые заколебалась.
— Да, пожалуй, был. Я видела многих их клиентов, потому что иногда присутствовала на переговорах в небольшой конторе в Сити, — это не было их собственное помещение, они пользовались им на паях. Так вот, в некотором роде примечательным можно было бы назвать того толстяка, которого вы видели вчера.