Тот случай, когда поведение выдавало человека с головой.
Я подошёл к нему. При виде меня он отвернулся и попытался отойти в сторону.
– Постойте, гражданин! – приказал я. – Ваши документы!
Он сделал вид, что не расслышал, тогда я обогнал его и встал прямо перед ним.
– Документы, попрошу!
– Мои? – с видом деревенского дурачка спросил он.
– Ваши, – подтвердил я, настораживаясь ещё сильнее.
Уж больно подозрительно он захлопал по карманам, а когда ни с того ни с сего резко потянулся вниз, к голенищу сапога, я уже был наготове.
Ага, так и есть. За голенищем у типа оказалась пресловутая финка, которую он вряд ли доставал, чтобы при мне нашинковать солёные огурчики, поскольку тех просто не наблюдалось.
Не успело лезвие ножа блеснуть в свете уходящего солнца, как я уже выкручивал гадёнышу руку, заставляя разжать пальцы и выронить «перо». И тут меня ждал сюрприз. Мужик явно был под кайфом и болевой порог у него вообще походу отсутствовал. Я вывернул его кисть чуть ли не на триста шестьдесят градусов, а он даже виду не подал, что ему хреново и не выпустил нож.
Положение следовало выправлять. Я двинул ему локтем в скулу, а потом, удачно извернувшись, пробил солнечное сплетение.
Физиология в данном случае не подвела, урка на какое-то время потерял способность дышать и согнулся.
– Сразу бы так! – вздохнул я, отбирая у него финку. – Отдышался?
Бандит затравленно кивнул.
– Тогда пошли. И не вздумай дёргаться, мне для хорошего человека пули не жалко.
– Твоя взяла, начальник, – признал очевидное тип и покорно позволил отвести себя к «автозаку».
– Мужики, с этим повнимательней! – предупредил я конвоиров и продемонстрировал изъятую финку. – Хотел меня пырнуть. Потом протокол по нему составим.
– Спасибо! – поблагодарил меня один из милиционеров и для острастки звезданул задержанного по башке.
У того разом подкосились ноги, и он кулем свалился на булыжники мостовой.
– А ты не переборщил часом? – вопросительно уставился я на милиционера.
Тот любовно погладил здоровенный кулак левой рукой.
– Не волнуйтесь, товарищ. Не в первой. Очнётся уже в МУУРе, а так хотя бы спокойным будет.
Вместе с напарником они погрузили бесчувственное тело в кузов грузовика, не забыв по моей просьбе, связать арестованному руки..
Я похлопал по деревянному борту машины и только было развернулся, чтобы идти дальше, как в глубине улицы, там, где находился монастырь, тревожно захлопали выстрелы.
– Началось! – сквозь зубы процедил я и со всех ног побежал на другой конец бульвара.
Глава 25
Когда я оказался у монастыря, здесь уже шла настоящая война. Муровцы зажали к его ограде с полдесятка граждан явно уголовной внешности, которые не стали сдаваться и потому яростно отстреливались, засев за грудой бочек.
Я присоседился возле совсем ещё молодого паренька, про таких говорят – ещё молоко на губах не обсохло.
– Привет!
Он бросил на меня подозрительный взгляд, потом, видимо, вспомнил, что видел меня на инструктаже в МУРе, кивнул, здороваясь, и продолжил палить из своего револьвера.
Неподалёку от нас лежали милиционеры, стрелявшие из трёхлинеек, правда, пока особого толку от этого не было.
Банда делала яростные попытки прорваться сквозь наш заслон, но очередная попытка привела к тому, что их снова загнали к бочкам, а на мостовой остался один «двухсотый».
– Вы им сдаваться-то хоть предлагали? – спросил я у паренька-соседа.
Тот кивнул.
– Предлагали. Только этим терять нечего, хотят героями подохнуть! – Он сплюнул.
Ну вот, как минимум первый полезный результат облавы – удалось прищучить какую-то шайку, причём не из простых, иначе бы они вряд ли бы стали так огрызаться.
Нервы у бандитов были на пределе, как и патроны. Первым не выдержал здоровенный бугай в матросском бушлате. С перекошенным лицом он вынырнул из-за бочек, размахивая здоровенным тесаком, и тут же лёг, получив от моего соседа пулю прямиком промеж глаз.
Я уважительно посмотрел на парня – прямо ворошиловский стрелок какой-то! а тот невозмутимо перезарядил «наган» и снова нацелил его на бандитское убежище.
Следующего урку, который имел несчастье неосторожно высунуться, снял уже я. Хлоп! И даже кепка с пробитой башки злодея слетела.