Глубокая ирийская ночь была невыносима холодна. Полумесяц Чернобога уже достиг своего зенита, что означало, что половина ночи уже позади. Через двенадцать часов наступит рассвет…
Гришин, кутаясь в теплое пальто, торопливо прихрамывал по залитой электрическим светом парковке вертолетов и квадрокоптеров. Аппарат, который повезет Гришина на северный хребет материка, уже ждал его, разогревая двигатели и нагнетая ветра лопастями винтов.
– Чего он хочет? – спросил Гришин Делиана.
– Молчит. Бежать не пытался. На шпиона не похож.
– Я поговорю с ним. А после – уничтожить! Об этом заводе знают не более двадцати человек, из них пятнадцать – служащие. Кто–то из них крыса. Выяснить и расправиться.
– Я отдам распоряжение генералу Вагину, – Делиан сделал заметки в рабочем планшете.
Через четыре утомительных часа квадрокоптер совершил посадку на секретном заводе. Гришин продрог и ощущал себя разбитым из-за бессонной ночи. Его встретил генерал Вагин и проводил в комнату, где был заперт задержанный.
– Чего он хочет? – спросил Гришин у генерала.
– Молчит, – равнодушно ответил тот. – Я думал о том, чтобы разговорить его, но решил не спешить.
– У нас утечка, Вагин.
– Персонал уже вызван на допрос, сэр.
Гришин с некоторым восхищением посмотрел на генерала. Этот вояка знает свое дело. Однако, никому нельзя доверять!
Вол Гришин секунду помедлил перед запертой дверью, после чего решительно распахнул её, вошел и хлопнул ею со всей силой. И то ли грохот был слишком оглушающий, то ли атмосферное давление вдруг изменилось, но на несколько секунд Гришин словно оглох. Он замер и, не моргая, глядел на незваного гостя, оторопев от неожиданности или от страха или от мысли, что, может, он уже умер?!
Учащенное сердцебиение было первым, что уловил его слух. За ним последовал самодовольный смех гостя. Гришин взял себя в руки и, прихрамывая больше обычного, сел за стол напротив задержанного.
– Здравствуй, – с трудом, будто что–то держало его за горло, изрек Гришин.
Мужчина рассмеялся ещё громче.
– Ты словно призрака увидел! – бросил Роман, отсалютовав связанными руками. – Рад тебя видеть. Таким. Жалким и напуганным.
– Я читал новости. Писали, что ты умер, – Гришин старался скрыть волнение, но голос на мгновение дрогнул.
Это не осталось не замеченным, и Роман самодовольно улыбнулся.
– Да. Славное было времечко! Потом я воскрес и взорвал твою планету. А затем решил уничтожить все, что у тебя есть.
– Зачем?
– Я пока точно не решил! – де Сант Эдаль, широко улыбаясь, пожал плечами.
Повисло молчание. Роман немигающим взглядом следил за постаревшим лицом своего бывшего делового партнера. Тот, казалось, сейчас пустит слезу.
Гришин махнул рукой на камеру, зная, что за ними наблюдают. Через минуту в комнату вошел охранник, и Гришин приказал ему снять наручники.
– Это очень великодушно! – усмехнулся Роман, потирая запястья.
– Зачем ты здесь? – спросил Гришин.
– Хотел тебя поздравить с победой на торгах. «Люси» – это настоящая роскошь!
– Нет, если не можешь обладать ею в полной мере.
– И вот для этого тебе нужен я. Я знаю, как тебе получить разрешение на добычу алмаза из недр этой планетки.
Гришин недоверчиво сощурился. Он вынул сигару из внутреннего кармана пальто и закурил.
– Чего ты добиваешься? – спросил Вол, выпуская клубы густого дыма.
Роман пожал плечами. Он самодовольно ухмылялся и глядел Гришину прямо в глаза, издевательски нагнетая напряжение на собеседника.
– Ты сымитировал свою смерть, – рассуждая, Гришин постукивал пальцами левой руки по столу, а в правой руке покручивал дымящуюся сигару. – Вышло убедительно! Я, например, поверил, – Гришин посмотрел Роману в лицо из–под изогнутых бровей. – Ты мог спрятаться где угодно. Никто бы даже не стал искать. Прожил бы жизнь…
– Забавно, как некоторые люди, даже те, что незаурядного ума, начинают мыслить одинаково, – произнес Роман, вспомнив как инспектор говорил нечто подобное ещё на Росси.
Роман на мгновение вспомнил взбалмошного и несобранного Яна. Ему должно хватить того времени, которое Вол потратит на беседу с Романом в шести тысячах километрах от курорта. Если только инспектор не учудит чего…
– Зачем ты взорвал Росси? Это была месть? – спрашивал Гришин, выпуская клубы дыма. – Или демонстрация твоих сил? Доказать мне, что ты, если не сильнее, то по крайней мере, столь же коварен, как и я?!
– Ты слишком высокого мнения о себе, – усмехнулся Роман.
– Положение обязывает.
– А что, если месть?