Большая часть туристов, резвящихся сейчас на берегу, каждую минут делает тысячи снимков и публикует их в соцсетях на радость и зависть всем своим подписчикам. Это дополнительный способ получения порции эндорфинов и дофаминов – осознавать, что чужие люди восхищаются тобой.
Безынициативное общество потребителей…
Размышления Гришина прервал мягкий шаг Делиана. Секретарь несмело выплыл на террасу и встал позади руководителя, искоса поглядывая на его надменный профиль. По тому, как несмело держал себя Делиан, Гришин понял, что новость плохая.
– Говори, – настойчиво произнёс Гришин.
– Господина де Сант Эдаля в отеле по указанному адресу не зарегистрировано. Я позволил себе сделать запрос на расширенный поиск. Результата нет. Я могу поискать его по камерам слежения. Если он ещё на планете, смогу отыскать.
– Оставьте это, – подавленно произнёс Гришин и махнул рукой, чтобы секретарь оставил его.
Гришин расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Она, казалось, сдавливала и мешала дышать, причиняя боль. Но даже третья расстегнутая пуговица не ослабила сковавшую грудь боль.
Гришин терпеть не мог минуты душевной слабости, на подобие той, что размягчала теперь его закаленный характер. Чувства растерянности, разочарования, обиды и обманутого доверия горели в его сердце, причиняя боль.
Нет, говорил он себе, нет! Это все для слабаков! Для тех, кто не умеет быть решительным, не умеет быть смелым, не умеет быть твердым.
Вол Гришин всегда был бесчувственным, безжалостным, бессердечным тираном. И когда возникает проблема, он решает ее.
Мужчина сделал несколько глубоких вдохов, с силой сжал кулаки и вернулся за свой рабочий стол. Чтобы Роман не задумал, Гришин больше не поверит ему. И в следующий раз так просто не отпустит. Он намеревался вызвать к себе полковника и железным тоном, не терпящим возражений, приказать тому достать Романа из–под земли. Но его остановил возникший внезапно секретарь.
Гришина ожидали гости.
Через несколько минут в кабинет вошёл Бореас, прихрамывая уже меньше, чем несколькими часами ранее. Он глядел прямо перед собой, не то наслаждаясь собственной гордостью, не то ожидая услышать похвалу от босса.
Из–за широкой спины Бореаса показались двое со связанными руками и с синяками и ссадинами на лицах. Некоторые раны были заклеены пластырем. Значит, это не дело рук Бореаса. Это показалось Гришину странным.
Встретившись взглядом с глазами Романа, Гришин силился скрыть свои эмоции и старался хмурить брови, решив, что это будет лучшей маской. Ему всегда удавалось запугать собеседника особым положением бровей на лице. В момент, когда они стремились столкнуться, вокруг глаз собирался грозный ореол из морщин, что предавало взгляду особое выражение устрашения.
Бореас толкнул пленников на диван в дальнем углу кабинета.
– Как тебе удалось? – спросил Гришин, когда Бореас, гордо вышагивая, подошел к нему.
– Я профессионал, сэр, – прошептал тот.
Гришин глядел недоверчиво. Его взгляд продолжал вопрошать.
– Внутренняя разведка, сэр, – нехотя пояснил Бореас. – В донесении говорилось, что на камерах космопорта засветилась цель в сопровождении вон того, – Бореас указал на Романа. – Я поспешил их перехватить. Эти двое были мною задержаны в секторе чартерных лифтов. Объекта с ними не было.
Гришин сделал знак рукой, и Бореас ушел.
Вол протяжным взглядом обвел своих пленников.
– Что с лицом? – зачем–то спросил Гришин.
Он налил себе виски и, опираясь на тяжелую трость, подошел к своим пленникам.
– Легкое недопонимание, – улыбнулся Роман.
Гришин медленно вернулся за стол. Молчание нагнетало.
– Я знаю, где она, – произнес Роман, продолжая лучезарно улыбаться.
– Ещё бы тебе не знать, ведь именно ты её похитил! – Гришин стукнул кулаком по столу.
– Нет, девчонку украл этот, – Роман кивнул головой в сторону Яна. – И, кстати, если бы не твоя ручная горилла, мы бы уже освободили её и везли назад.
– И почему я должен тебе верить?.. Стой, что значит, освободили её? Она не у вас?
– Если хочешь подробностей, развяжи нас.