– Кэп! Кэп! Помоги! – простонал Новак.
Инга и Ян оттащили пирата и усадили назад в кресло. Ян приставил пистолет к голове пирата.
– Продолжаем полет! – произнес он твердо.
Грузовой корабль, как гигантская рыба, безмолвно плыл в пространстве. Эос сохранял свою позицию незаметной рыбы-прилипалы. Они достигли плавучей станции на орбите между планетами Росси и Гефест и совершили посадку на безлюдной платформе. Разгрузочные машины обхватили корабль, проникли в её недра и занялись разгрузкой.
– И что мы будем делать? – спросил доктор Новак.
– Моя крошка может многое, но незаметно сесть на эту вашу планету я не в силах. А потому вам придётся самим добираться.
Пират засмеялся и повел их на нижний уровень Эоса. В узком помещении, у одной из стен, в ряд стояло несколько костюмов.
– Они из какого столетия? – спросил Новак, влезая в неудобную конструкцию.
– Не слишком-то вы благодарны за помощь, – пират скорчил недовольную мину и взглянул на Яна.
– Док, надевай, что дают.
– А кислород-то есть? – не унимался Новак.
– Баллоны заправлены. Связь исправна. Они только выглядят так, поношено, – ответил пират.
Ян отдал хирургу приказ заткнуться и надевать что дают, помог Инге влезть в её вак-сюит, после чего упаковался сам.
– Встанете у дальнего люка, – объяснял пират. – Загорится красная лампочка, компьютер откачает весь воздух из шлюза, чтобы выровнять давление. Мы находимся над одним из шлюзов этой громадины. До него примерно метров пятьдесят. Пока вы будете подлетать к нему, я взломаю их код и впущу вас. Найдите груз, который отправляют на Росси, и летите с ним.
– Зачем ты все это рассказываешь? – спросил Ян, удивленный пиратской заботой.
– Для неё, – пират указал пальцем на Ингу, перепуганную до слёз предстоящей прогулкой.
– Жди нас в тени Гефеста. Я пошлю тебе сигнал. Прилетишь и заберёшь нас.
Пират рассмеялся.
– И не подумаю! – ответил тот.
– Как это? – спросил доктор. – Что это значит? Кэп? – Новак теребил Яна за рукав вак-сюита.
– Значит, что я не буду никого ждать! – сжалившись, пояснил пират. – Во-первых, это бессмысленно. Радиационный фон создает помехи и я никак не получу ваш сигнал. А во-вторых, это планета-вулкан. Её не стабильное ядро то и дело прорывается наружу. Моя крошка сгорит. А на безопасном расстоянии я буду слишком заметен. Так что, ребятки, вы уж как-нибудь сами решите вопрос обратного пути.
Пират громко засмеялся, хлопнул доктора Новака по плечу и ушел.
Загорелась красная лампа, и шумный насос стал откачивать воздух из шлюза. Инга взяла Яна за руку и крепко сжала.
– Он не будет нас ждать, да? – снова спросил Новак.
– Посмотрим. Сейчас не время думать об этом, – меланхолично ответил Ян.
– Черт! Черт! – кричал хирург. – Должно будет случиться чудо. Иначе мы уже отсюда не выберемся!
Вакуум проник в люфтовую камеру и аккуратно, будто невзначай, приподнял путешественников. Инга вздрогнула и плотнее прижалась к капитану.
Прозвучал громкий и мерзкий сигнал, после чего лепестки люка начали медленно раскрываться.
Гигантский танкер виднелся в ледяной мгле. Его входной шлюз был меньше чем в пятидесяти метрах. Но отчего-то казалось, что достаточно протянуть руку и окажешься рядом с безмолвной гигантской машиной.
Но это был все лишь обман зрения.
Путешественники сделали шаг в пустоту, и невесомость Вселенной приняла космонавтов в свои нежные безжалостные объятья. Движимые инерцией от спуска сжатого воздуха, они парили, медленно приближаясь к грузовому судну.
Услужливый Эос остался позади. Позади остался и заносчивый наглый пират.
В безмятежной безмолвной пустоте все события и люди перестали иметь значение. Всё, что было и есть, обернулось в ничто, растворилось на фоне необъятного мрачного космоса, исколотого тонким свечением далёких звезд.
Ян больше не обращал внимания на неуютный вак-сюит старого образца, который сдавливал лодыжки. Не слышал шуршащего дыхания в динамиках. Не видел своих попутчиков. Была только Вселенная вокруг и сгусток энергии, воплощавший в себе сияние чистого сознания, именуемого Яном. Не существовало прошлого или будущего. Да и настоящего не было. Только космос, невесомость, пустота и холодный мрак. Это было сейчас, в эту секунду, застывшую и растянувшуюся на целую вечность. И было так хорошо! Уютное равнодушие и безграничное спокойствие разлились по сердце капитана, навеяв собой ностальгические воспоминания.