– Салат из крабовых палочек, чернослив с грецким орехом, курочка копченая, ветчина, бутерброды с икрой, со шпротами и лимоном.
– А-а!!! Помогите! Слюной захлебываюсь. Только что это за бутерброды со шпротами? Это что, как с тунцом?
– Темнота, – написала Светлана, – ты готовить-то умеешь?
– Да, не в пример тебе, уж бутерброды с рыбой делать не стану.
– Я же говорю – темнота. Знай напоследок, что бутерброды со шпротами – это лучшая закуска. Берешь черный хлеб, кладешь на него шпроты в масле, сверху – колечко лимона.
– А почему напоследок, ты что, меня бросишь? – написала Рита.
– А что толку попусту болтать?
– Мне всегда так парень говорил, когда у него уже ничего не получалось. Я надеюсь, ты не такая. Кстати, тебя как зовут по-настоящему?
– Ты хочешь сказать, что Рита – это не настоящее имя?
– Настоящее. Но твое-то имя, что за дурдом: Света.ру?
– А чем тебе не нравится?
– Уж больно похоже на название ракеты. Тебе сколько лет? – спросила Рита.
– Двадцать три.
– Мой любимый возраст. А какого ты роста?
– Метр семьдесят, – написала Светлана.
– Мой любимый рост, а какой у тебя размер груди?
– Твой любимый. У тебя все в порядке на почве ген? – спросила Светлана.
– Ты мне уже нравишься, давай выпьем на брудершафт.
Светлана откинулась на спинку стула, собеседница с той стороны экрана начинала нравиться.
– Давай, – Светлана открыла бутылку красного вина, налила в большой фужер и снова присела к экрану.
– Ты где? – вылетело из конверта на экран.
– Здесь я, здесь, вино наливала, – написала Светлана.
– А я буду водку, прямо из горла.
– Фу! Наверняка, противно.
– Сейчас узнаю, я не пробовала. Ну, за тебя!
– За тебя! – Светлана чокнулась с экраном краем фужера и сделала глоток.
– Вау! Не так и противно. Советую попробовать. Жаль только, что закусить нечем, а ты не вздумай мне писать про еду, – сообщила Рита.
– Не буду. А о чем будем говорить?
– Напиши о себе, – попросила собеседница.
– Да, собственно, нечего. Я живу в Перми. Училась в школе, потом в институте, работала в бухгалтерской фирме, теперь – фрилансер.
– Ты живешь в Перми? А как же собиралась приехать? Кстати, скажи, годовой отчет еще не трогала?
– Нет. У меня еще конь не валялся, – ответила Светлана.
– А экология у тебя есть? А у меня есть, и представляешь, Светик, у нас выходные до пятнадцатого числа, а там отчеты принимают только до двадцатого. Там эти пять дней убийство будет. Эта гребаная экология одна на весь город, я в прошлом году очередь за два дня занимала. Давай еще выпьем.
– А мне кажется, тебе хватит, ты строчишь как из пулемета, – написала Светлана.
– Ну давай! Я ведь люблю хорошую компанию. Чин-чин, Светик!
– Чин-чин, Миллер!
– Э-э, не фамильярничать. Скажи, а фонды ты не делала?
Разговор, свернувший на профессиональную тему, побежал незаметно. Время шло, вино в бутылке уменьшалось, и Света заметила, что уже светает, только когда дверь открылась и виноватый Олег затоптался на пороге.
– Муж пришел, – набрала Светлана.
– Вмажь ему за меня, – колыхалась на экране аккуратная строчка сообщения.
* * *
Так же начинался день и так же заканчивался, так же набухали почки на деревьях и так же, как в прошлом году, в город пришла весна. Светлану всегда вдохновляло это время года, но в этот раз все было не так. То ли от того, что весна запоздала и до конца апреля еще лежал снег, а может, из-за того, что в отношениях между Светланой и Олегом возникшая ранее трещина быстро превратилась в пропасть. В доме больше не возникало ссор, и молчаливая война была еще хуже. Два человека замкнулись в себе, больше не пытаясь понять и простить друг друга. Они оба тщательно выбирали слова, начиная разговор только в случае необходимости.
Светлану стали посещать странные, на ее взгляд, фантазии. Ей представлялось будто она монашка или наемный убийца, тщательно маскирующийся под личиной бухгалтера. Иногда она до мелочей продумывала план убийства свекрови или мужа.
Когда же она стала мечтать о том, как уйдет на пенсию, то сказала себе: «Хватит! Ты окончательно сошла с ума». Она где-то слышала или читала о том, что настоящий больной никогда не признается в своем сумасшествии, но логика подсказывала о сдвиге в ее психике. И однажды Светлана зашла в библиотеку и спросила книгу Фридмана «Психические заболевания». Приговор был длинен и непонятен, но гласил следующее: Когетивное расстройство у резидуального органика на фоне параноидального раздвоения сознания. Насчет раздвоения личности Светлана не была уверена. Ей казалось, что ее сознание было не просто раздвоено, но разделено на десятки личностей. В остальном же все было очень похоже, во всяком случае симптомы подходили как нельзя лучше.