— Ровнее шаг! Ровнее шаг, бабушки! — и бабушки делали ровнее шаг.
Но тут одна из них остановилась и показала куда-то пальцем. Бабушки сплотились в букет, и Ленка еле протиснулась, чтобы посмотреть, что там.
А там по перрону шёл Димка.
Он не искал Ленку. Димка был тихий, тоненький, испуганный и непохожий сам на себя. Не смотрел вокруг, а глазел под ноги. Димка шёл в конце вереницы из трёх дедушек.
Дедушки были большие.
Дедушки были огромные.
Димка боялся дедушек. Ему казалось, если он посмотрит по сторонам, то все будут тыкать в него пальцами.
Дедушки хохотали, тащили многокилометровые сумки, и над дедушками гремел салют.
Бабушки приосанились и двинулись навстречу.
Политический зал
Диктатики
Максимка Первый, девяти лет отроду, был реформатором.
— Мебель, — командовал он. — Двигаем!
— Кресло, — говорил он. — Не туда! Ложки с вилками поменять местами! Картины перевернуть вверх ногами! Пианино разукрасить! А меня…
Максимку тут же хватали и несли.
— Нет! Меня поставьте на место! Меня поставьте на место! Отпустите меня!!!
Но никто не стал отменять реформу в ходе её выполнения.
Катя Вторая восседала на подушках.
— Принесите мне кашу, — повелевала она.
— Позовите-ка мне сюда бабушку, — требовала Катя.
— Мячик! Кладите рядом. Теперь шапку.
К вечеру в комнате собирались: каша, борщ, пельмени, бабушка, дедушка, одноклассник Максим-реформатор, шапка, настольная игра «Достань пирата», колесо от грузовика, штора, три кактуса и лошадь.
Лошадь еле помещалась.
Виталька-разбойник был революционером.
Он запирался в ванной и оттуда в щель под дверью кричал:
— Свергнем диктатуру мамы! Всю власть кому-то там! Долой угнетение масс! Отменим домашние задания!
Когда он ползком пробирался из ванной в свою комнату, его хватала грозная рука правительства и отправляла в закуток для неверных.
Виталька-разбойник стоял в углу, думал о судьбах мира и жевал припасённый на случай тюрьмы сахарок.
Александр Девятый был девятым ребёнком в семье.
— Я наследный принц, — врал он всем. — Никого нет кроме меня. Слышишь, ты, старший брат! Я наследный принц. Никого нет кроме меня. Ясно, папа? Я наследный принц, никого нет кроме меня!
Так происходило до тех пор, пока дедушка не отменил монархию и не ввёл республиканское правление.
Стёпка был придворным шутом.
— Тра-ля-ля! Тра-ля-ля! — плясал он в классе. — Тра-ля-ля! Тра-ля-ля!
Было очень смешно.
Максимка Первый, Катя Вторая, Виталька-разбойник и Александр Девятый тоже пускались в пляс.
Олег Полуторный был завоевателем.
— Соседи! — стучал он в двери. — Сдавайтесь. Вы же знаете.
Но соседи не сдавались.
Тогда Олег полуторный звонил в звонок.
— Соседи! — требовал он. — Сдавайтесь немедленно! Ваша судьба предрешена!
Но соседи молчали.
Олег полуторный колотил в дверь кулаками.
— Я сильнее вас! — кричал он. — Моё войско на подходе! Победа будет за мной!
Тут дверь открывалась, и соседи сдавались в плен.
Только за прошлую неделю Олег Полуторный захватил семь квартир и два коридора.
Вероника Великая боролась с невежеством.
— Всю жизнь вас вводили в заблуждение! — пропагандировала она. — Теперь запомните! Конфеты — это полезно! Умываться по утрам нельзя. В школу ходить не обязательно!
Как и всякие правители, Вероника Великая кривила душой.
Когда никто не видел, она умывалась. Перебегая от дерева к дереву, тайком пробиралась в школу. Рассовывала по карманам одноклассников конфеты.
Последнее ошибочно считалось частью правительственной пропаганды.
У Кирилла Одинакового был брат-близнец. Править им приходилось вдвоём.
Когда Кирилл Одинаковый говорил:
— Туда.
Брат-близнец говорил:
— Сюда.
Если Кирилл Одинаковый требовал:
— Принесите.
Брат-близнец повелевал:
— Отнесите.
Таким образом всё их правление сводилось к нулю.
Дима Седьмой был либералом.
— Тебе супчик или картошечку? — спрашивала мама.
— Мне всё равно, — говорил Дима Седьмой.
— Давай заведём собаку! — предлагал папа.