А таймер продолжал ворочать цифры. Сколько осталось до взрыва десять, семь, пять секунд?
"Хватит рассиживаться", - повторил Алексей слова Подкидыша, вскидывая автомат.
Скутер отползал, лежа на спине и отстреливаясь. Он сделал огромное дело для отряда, вытянув на себя большую часть боевиков, которые в любую секунду могли изменить тактику, чтобы соединиться с фланговой группой Джафаля и взять диверсантов в тиски - теперь уже вместе с заложниками. Давлатов просто обязан был повторить маневр Мустафы: оставить против Скумбатова, которому неоткуда ждать помощи, пять-шесть человек, уводя остальных.
Скутер сделал все, чтобы отвлечь противника, он вел огонь, поставив себя в безвыходное положение. Пантера не мог прикрыть товарища, его самого обложили, едва он показался в простреливаемой зоне, куда стянулась большая часть боевиков. Краем глаза Пантера заметил, как закрутился на земле раненный в голову Горчихин, подставляя под пули, то спину, то грудь...
И вот наконец прозвучал последний аккорд Скутера: заложенная им мина смела вылезших из-за укрытия боевиков. Алексей правильно предвидел действия лейтенанта Скумбатова. Один-Ноль, используя дымовую завесу, зашел оставшимся в живых бандитам за спину и в открытую, во весь свой почти двухметровый рост, накрыл их огнем из двух автоматов Саня стрелял с двух рук, громко и несвязно крича, не чувствуя боли в пробитой руке и левом боку; повязка уже давно слетела с его изуродованной щеки, а единственный глаз сочился слезами.
***
Позади Джафаля, за колючим ограждением, имелся необъятный простор для маневра, для отступления, и это в данный момент вызывало на лице пакистанского наемника сардоническую улыбку - русским диверсантам отступать было некуда.
Став во главе трех десятков бойцов, Мустафа легко ушел с линии яростного огня и уже обходил подорванную диверсантами котельную и дизельную станцию, которая выбрасывала в небо черные облака дыма. Пакистанцу не верилось, что силами отряда в тринадцать человек за считанные минуты можно целиком уничтожить диверсионный центр.
И он получил подтверждение своим мыслям, когда за углом пекарни его внушительный отряд встретили двое, всего лишь двое русских десантников. Они словно защищали родную землю, не отступая ни на шаг, они отчаянно сдерживали наступление тридцати наемников, не давая им возможность зайти товарищам за спину. Даже смертельно раненные, они не прекращали огня.
***
...Из жалости или по привычке Мустафа остановился возле Алексея Колесникова, нижнюю челюсть которого бронебойной пулей свернуло набок, и выстрелил ему в голову. Муха лежал в пяти метрах от Удава уже бездыханный.
Джафаль не стал возвращаться назад, чтобы быстрее прийти своим людям на помощь, а продолжал двигаться в прежнем направлении, чтобы снять со спины отчаянного автоматчика, который долго не давал продыха его отряду. По ходу он определится, стоит ли посылать помощь Рустэму Давлатову, который уже давно не выходил на связь.
- Вперед! - Мустафа пропустил впереди себя араба, который осторожно выглянул за угол и так же осторожно, вжимаясь в стену, сам сделал первый шаг.
***
Наконец-то Пантера смог помочь Марковцеву, зайдя во фланг боевикам. Рубильник погиб. Не смогли противостоять численному перевесу противника Удав и Муха. Сейчас тридцать боевиков обходили столовую, чтобы ударить сзади, а в случае отхода диверсантов начать их преследование. Боевики тоже умели считать и не ошибались, определяя, что в живых у русских осталось четыре человека.
75
Москва, центральное здание ГРУ
В половине девятого утра генерал-полковник Ленц был на своем рабочем месте. Сегодня предстоял очень трудный и крайне ответственный день. Генерал не ставил многое на карту, но намеревался одержать победу в одной интересной партии. Его "ландскнехты" сейчас вели ожесточенный поединок, вторгшись на половину соперника. Во всяком случае, Ленцу очень хотелось этого. Генерал не представлял себе до конца, что на уме у Сергея Марковцева, но верил, что бывший подполковник принесет ему удачу. Сейчас он главная фигура на поле.
Ленц вызвал к себе майора Савченко, который прибыл быстрее адъютанта, - тот пока не причешется перед зеркалом, не заходит. А Савченко в очередной раз напомнил Ленцу его зятя, тоже военного и расторопного малого, трудящегося на благо родины в "Рособоронэкспорте".
- Сообщения были? - спросил Спрут, сидя, словно позировал перед фотокамерой, в три четверти к Савченко.
- Никак нет, товарищ генерал. Но частоту разведчиков мы слушаем постоянно.
Так получилось, что вся информация по этому делу стекалась именно к майору, даже полковник Каховский, лучший специалист по боевому планированию, докладывал о проделанной работе новому фавориту Ленца. Хотя практически вся работа планировщиков на данный момент сводилась к простому гаданию.
Спрут отпустил Савченко, но через полчаса майор снова возник перед глазами начальства.
- Срочное сообщение, товарищ генерал: разведчики в эфире. Они начали операцию.
- Они доложили, что ли? - не понял Ленц, подаваясь вперед и ловя себя на мысли, что прежняя вера в людей из диверсионной группы лейтенанта Скумбатова куда-то пропала.
- Нет, Игорь Александрович, они не докладывали, - майор подошел ближе. - Их рации на приеме, диверсанты поддерживают связь друг с другом.
Ленц принял от Савченко лист бумаги и пробежал глазами столбцы сообщений:
"Один-Десять на волне. Поберегись, Подкидыш! Рву северную стену".
"Всем, всем, всем!.. В центральном складе заложники. Оперативно двадцать четыре".
"Один-Тринадцатый на волне. Иду к тебе, Скутер".
"...Удав держит тридцать "чехов"..."
"Скутер, выводи заложников... Пантера... почисть левую строну склада".
- Черт! - Ленц встал с места и нервно прошелся по кабинету. - Что там происходит?.. Я ни черта не понимаю. Заложники - ладно, но диверсанты выводят их, Савченко. Вы-во-дят.
Генерал покачал головой, припоминая окончание беседы с Сергеем Марковцевым: "Победите, а я подхвачу вашу победу. Потому что без поддержки вам не выжить. А кто останется жив, получит Героев".