Ася помедлила. Ей так не хотелось идти туда, где страшно и где ее собираются встретить как врага.
– Мне понравилась статья. Он всегда так писал?
– Антон писал гораздо лучше. Не понимаю, что с ним произошло на этот раз. Если бы не актуальность статьи, я бы ее не пропустил. У нас каждая минута на счету. Чуть зазеваешься – и время упущено, материал устарел и уже никого не интересует. Нет, на этот раз Антон Правдин не оправдал моих надежд.
– Но почему?
– Журналист, проводящий расследование, словно истинный следопыт, должен вести за собой читателя, знакомя его со всеми деталями расследования. От обнаружения фактов, обозначения связей между ними, формулировки и описания проблемы. Затем уже выдвигать версии. Следует постепенно подводить возбужденного от нетерпения читателя к истине, которая может быть только одна.
Зацепин помолчал, видимо, размышляя о чем-то своем. Ася тоже притихла, словно прислушиваясь к своим мыслям.
– Хотя истину вряд ли можно описать словами, – задумчиво произнес Зацепин. – Потому что она всегда находится где-то между строк. И в тишине. Так как слова у всех свои, и их много. А тишина – одна на всех, как и истина. – Он рассеянно взглянул на Асю. – Нет, не такой я хотел увидеть эту статью. Не такой. Думаю, что ты будешь писать лучше. Если сразу не получится, я подскажу, как надо. Ты станешь лучшей из лучших.
– Хорошо бы.
– Это твое первое задание. Ничего особенного, просто изложить факты простым, понятным для читателя языком. Это не журналистское расследование, а констатация свершившегося события. И не путай обычное отражение происшествия, даже такого, как чья-то смерть, с журналистским расследованием. Не повторяй ошибок Антона Правдина.
– А что он сделал не так, когда выполнял задание?
– Слишком много взял на себя, а пупок-то и не выдержал – развязался. Этот смельчак решил, что может менять данное мной задание по своему усмотрению. Например, делать из явного врага героя, описывая во всей красе его мнимые подвиги.
– Я не поняла, из кого он сделал героя в своей статье?
– Из своего осведомителя, который предоставил ему необходимые для расследования материалы.
– А разве он не герой, что не испугался выдать расхитителя чужих денег?
– Когда тебе предлагают воспользоваться какой-то информацией, сначала следует проверить, не провокация ли это.
– Разве материал для его расследования был провокационным?
– В большой степени.
– Тогда почему ты допустил, чтобы статью опубликовали? Потому что решил стать первым?
– Ох, и язычок у тебя! А с чего ты решила, что я пропустил всю статью? Почти половину пришлось убрать.
– А я-то думаю, почему в статье словно чего-то не хватает, местами одни намеки.
– Все материалы по этому делу переданы следственным органам. Вот они и будут делать окончательные выводы. И наказывать кого следует. Наша задача – поставить в известность общественность, что мы и сделали. Вернее, мы сделали больше: снабдили правоохранительные органы уликами против расхитителей чужой собственности. Поэтому, берясь за любое дело, сразу определись, на чьей ты стороне. Чтобы не метаться, как сама знаешь что, от одного берега к другому, не решаясь, к какому пристать. Точку зрения противника, конечно, тоже надо иметь в виду, но не забывать при этом, из чьих рук кормишься.
– Ты хочешь сказать, что расследование заведомо должно быть зависимым?
– Наоборот, ты будешь заниматься самыми независимыми расследованиями, какие только возможны, но исходя из тех фактов, которые у тебя будут.
– А если эти факты окажутся из не совсем достоверных источников? Ты же сам сказал, что мы не знаем, зачем их нам подсунули?