Нотргасс, Фислвит и Флиттл распивали чай на кухне, обсуждая какие-то хозяйственные проблемы. Когда Малефисента вошла на кухню, они подозрительно быстро замолчали, но после предложили девушке «чашечку восхитительного чая с бергамотом». Бергамот Малефисента не жаловала, но ей нужна была информация, поэтому она согласилась.
— Я спрошу прямо. Директор школы Святого Давида Генрих — отец Авроры?
Малефисента вглядывалась в замолчавших женщин. Флиттл и Нотграсс переглянулись, а Фислвит икнула, подавившись чаем с отвратительным бергамотом. Малефисента все еще ждала ответа, напряженно следя за всеми тремя.
— В-видишь ли, Мал-лефисента… — начала, заикаясь, Нотграсс.
— Он оставил Аврору нам на воспитание, — протараторила Фислвит, заработав недовольные взгляды своих сестер и недоумевающий от Малефисенты.
— Вам?
— Да, — вынужденно согласилась Нотграсс, — Мама Авроры погибла после трагического случая во Флориде.
— Это была Джорджия, — поправляет ее Флиттл, влезая в разговор.
— Нет, это была Флорида.
— А я говорю, что Джорджия.
— Не важно. Это было в Штатах, — прерывает их спор Малефисента. У нее совсем нет желания и времени выслушивать их нелепые пререкания.
— Да. Она уезжала в отпуск, оставив нам крошку Аврору, — лицо Нотграсс приобретает блаженное ностальгирующее выражение, — в Штатах тогда была не самая хорошая погода. Она занималась серфингом и…
— Она занималась дайвингом, — вновь влезает в повествование Флиттл.
— Нет, она любила серфинг. Волны, скорость, драйв.
— Нет. Она погружалась на дно океана, любуясь местными животными и растениями.
— Может быть, тогда ты будешь рассказывать, раз все знаешь? — недовольно пыхтя и возмущаясь, воскликнула Нотграсс.
— Может и буду. Я все помню, я младше тебя. У меня еще не начался старческий склероз.
— Ах ты! Ты младше всего на два года!
— В общем, она утонула? — громко спросила Малефисента злым голосом. Бессмысленные ссоры женщин ее выводили из себя.
— Да, — ответила Фислвит, чем вызвала недовольство старших сестер.
— Но при чем тут мистер Генрих?
— О! Тут грустная и несколько типичная история. У него была любовница, которую он любил. От этой любовницы у него была дочь. После смерти мамы Авроры он ушел к любовнице, создал с ней семью, а Аврору оставил нам на попечение.
Нотграсс говорила быстро то ли для того, чтобы ее не успели перебить, то ли из-за того, что спор с Флиттл был ей гораздо интереснее, чем рассказ о грустной истории милой Авроры. Малефисенте стоило неимоверных усилий не сказать, что он поступил так зря. Не было ничего глупее, чем отдать ребенка в руки этих теток.
— И он никак не помогает Авроре?
— Он поставил условие, что разрешит ей без тестов учиться в своей школе, но при этом ни мы, ни Аврора не расскажем никому о том, что он ее отец.
Малефисента усмехнулась. Нотграсс, Флиттл и Фислвит были теми еще сплетницами. Договориться с ними о секрете или тайне было невозможно. Если о чем-то знают эти трое, то об этом может знать каждый на этой планете.
Поблагодарив сестер, Малефисента попрощалась и покинула надоедливых женщин. Лично встречаться с Авророй теперь было не нужно. Она уже поняла, что Аврора именно та, кто сможет им помочь в реализации их плана.
Вечером она сообщила об этом Диавалю. Малефисента решила не рассказывать ему о том, что она за сегодня узнала об этой девочке. Диаваль наверняка знает эту информацию, он ведь дружит с Авророй.
— То есть ты с ней не встретилась? — несколько убито спрашивает Диаваль, потирая синяк на спине, сегодня ему в очередной раз досталось от банды Стефана.
— Нет. А нужно?
— Ну, если бы вы были знакомы хоть на немного ближе, мне было бы легче уговорить Аврору помочь нам, — тяжело вздыхает юноша, грея руки о горячую кружку чая из термоса.
— Это твои проблемы, — спокойно отвечает Малефисента.
Некоторое время они сидят в напряженном молчании. Малефисента понимает, что сказала, возможно, грубо, но извиняться она не собирается. Кто Диаваль такой, чтобы она перед ним извинялась? Он просто помогает ей отомстить. Но все равно что-то заставляет девушку вновь и вновь думать о том, что она ответила слишком грубо. Диаваль же, не обративший внимания на не самый вежливый ответ, в это время зачарованно наблюдает за звездами.
— Ты знаешь историю Андромеды? — неожиданно спросил Диаваль.
Малефисента вздрогнула, сильнее укуталась в принесенные Диавалем одеяла и пледы. Она посмотрела на парня, а после перевела взгляд на небо. В астрономии она была не сильна. Ей нравилось слушать различные легенды, рассказы о созвездиях, но сама она так и не могла найти какое-то определенное созвездие. Девушка знала, где находится Большая Медведица, знала, что где-то тут есть созвездие Дракона, Лебедя и прочих.
— Андромеда — дочь царя и царицы Эфиопии Цефея и Кассиопеи. — не дождавшись ответа, продолжил Диаваль. — Однажды Кассиопея похвалялась перед морскими нимфами — нереидами, что она и ее дочь Андромеда прекраснее всех на свете, даже самой богини Геры. Оскорбленные нереиды обиделись и разозлились на Кассиопею. Они пожаловались Посейдону, который обещал наказать Кассиопею. Он затопил землю Эфиопии и послал морское чудовище в образе Кита опустошить страну и уничтожить людей. Испуганные Цефей и Кассиопея обратились к оракулу за помощью. И тот посоветовал принести в жертву Андромеду. Только так они смогут спасти страну и свой народ… — Диаваль сделал паузу, словно рассказ был закончен. Малефисенте показалось, что он задумался, жалея бедную Андромеду. — Андромеду приковали цепями к скале, и она стала ждать своей печальной участи. А в тот час над Эфиопией пролетал на крылатом коне Пегасе Персей. Он возвращался домой после победы над ужасной Медузой Горгоной, от взгляда которой все превращалось в камень. Увидев красавицу, прикованную к скале, Персей кинулся ее защищать от надвигавшегося из морских пучин чудовища. Трижды вонзал Персей свой меч в тело Кита, но Кит не слабел, а наоборот, становился сильнее и чуть не погубил героя. Уже изнемогая, Персей выхватил из сумки голову Медузы и показал ее Киту. Тот мгновенно окаменел, превратившись в остров. Персей освободил от оков прекрасную пленницу. — Диаваль сделал глоток горячего чая и посмотрел на небо. Малефисента была поражена, ей было интересно… — И боги, как гласит предание, в назидание людям вознесли всех героев мифа на небо, превратив в созвездия. На старинных картах к северу от Андромеды изображена Кассиопея, — Диаваль указывал на созвездия, — несколько дальше — Цефей, а у ног Андромеды — ее освободитель Персей. Далее за созвездиями Овна и Рыб распластал свое неуклюжее туловище Кит. И светит блистательная Андромеда тысячелетия, хотя уже не раз ее пытались уничтожить или потеснить.
Они сидели в молчании и наблюдали за звездами. Малефисента пыталась отыскать названные созвездия и не упустить их из виду. Диаваль просто наслаждался тишиной и спокойствием. Ему было хорошо. Он чувствовал успокоение и умиротворение. Еще раз показав созвездия, Диаваль не отрываясь смотрел на небо.
— И зачем ты мне это рассказал? — наконец осмелилась спросить Малефисента. По непонятным причинам она сделала это тихим шепотом.
— Не знаю, — просто пожал плечами Диаваль, — мне показалось, что сейчас самое время блеснуть перед тобой моими познаниями в астрономии.
— Скорее в мифологии, — фыркнула и усмехнулась Малефисента.
Диаваль грустно улыбнулся, но не сказал ни слова. Что-то подсказывало ему, что момент для слов он уже упустил, да и говорить ему не о чем. Малефисента, наверняка, права и здесь. Не имеет смысла ее переубеждать, да и желания такого не было. Он наслаждался прекрасной тишиной момента.