— Ты замечательный капитан, — произнес тренер, устало глядя на Стефана, — ты прекрасный регбист, и, возможно, у тебя большое будущее в регби…
— Что-то не так, тренер? — недоумевая, спросил Стефан, не желая слушать пустые рассуждения, хоть они льстили и тешили его самолюбие, — Какие-то проблемы?
— Проблемы с твоими остальными оценками… — тренер тяжело вздыхает и сжимает пальцами переносицу, приподнимая свои очки, — Они ужасны. Я выдвинул эту проблему, и совет учителей пришел к выводу (и я полностью поддерживаю его), что тебе нужно снизить нагрузку вне школы.
— Я не понимаю, тренер…
— В общем, если до ближайших соревнований твои оценки не станут лучше, ты не будешь принимать участие в матчах.
— Что?! Но, сэр…
— Никаких но, Стефан! Если ты хочешь и дальше играть в регби и учиться в этой школе, тебе нужно исправлять отметки. А пока твои капитанские обязанности возьмет на себя Кармайкл…
— Вы лишили меня капитанства? — шокировано спросил Стефан, неверяще глядя на тренера.
— Это будут временные меры, пока ты не исправишь ситуацию. Несмотря на все это, на тренировки ты продолжишь ходить.
После этого разговора Стефан поспешил скрыться от всех, ворча себе под нос проклятия в сторону всех учителей и тренера, который лишил его капитанства. Возможно, Стефан бы осмелился перечить тренеру и даже закатил бы скандал, если бы мистер Боулс не был бы таким, каким он был: чересчур серьезным, постоянно сердитым и невероятно строгим. А так Стефан просто пошел обдумывать ситуацию и зализывать раны в одиночестве. Диавалю нужно было следовать за ним, поэтому он спешно попрощался с Бальтазаром и хотел было уже пойти за Стефаном, но его попросили задержаться.
— Ты весь день бегаешь за Стефаном… Что происходит? — спросил Бальтазар, взволнованно и подозрительно глядя на него.
Было бы глупо надеяться, думать и быть уверенным, что Бальтазар не заметит неумелого шпионажа со стороны Диаваля. Разумеется, Бальтазар заметил, он ведь не слепой. Вообще, Диавалю кажется, все в школе заметили, что он следит за Стефаном. Как часто бывает в подобным ситуациях, заметили все, кроме Стефана.
— Я позже тебе все объясню, Бальтазар. Сейчас мне нужно спешить. Встретимся завтра.
— Ты не пойдешь сегодня в скейт-парк? — удивленно воскликнул Бальтазар.
— Я позже все объясню! — кричит Диаваль, уже торопясь догнать объект его слежки.
Тот разговор Стефана и тренера подкинул Диавалю одну очень интересную мысль. В его голове наконец решилась проблема: как сделать так, чтобы все подумали, что поджог устроил именно Стефан, а не кто-либо еще. Он помнил, что Малефисента вообще-то была категорически против любых поправок и изменений в плане, который она так долго корректировала, но Диаваль был уверен, что так будет лучше, он уже даже придумал возможные оправдания перед Малефисентой.
Эта его мысль окончательно основалась и оформилась, когда тренировка Стефана подходила к концу. Диаваль не стал подвергать сомнениям или обдумывать ее более серьезно.
Он дождался, пока вся команда по регби покинет раздевалку. Когда это произошло, парень аккуратно заглянул в помещение и, убедившись, что Стефан в душевой и это надолго, быстро и незаметно для возможных прохожих (которых не было, но Диаваль не мог отделаться от ощущения, что за ним самим кто-то шпионит, как он шпионил весь день за Стефаном) проник в раздевалку. Там он отыскал шкафчик и сумку Стефана. Действовать нужно было быстро, Стефан мог с минуты на минуту выйти из раздевалки, тренер мог вернуться к себе в кабинет в самый неподходящий момент — могло произойти что угодно. Подойдя к вещам Стефана, Диаваль в отвращении сморщил нос и сощурил глаза, но приоткрыл сумку парня и ловким движением подкинул туда вещь, которую ему передала недавно Малефисента. Теперь нужно было поторопиться все сделать до прихода тренера.
Он также незаметно и скрытно покинул раздевалку, направляясь к кабинету тренера. Кабинет был заставлен всевозможными наградами: кубки и медали за победы в регби, баскетболе, футболе, легкой атлетике, бейсболе и даже в шахматах. Диавалю было жалко такой кабинет: было видно, что тренер проводит здесь огромное количество времени и проводит его с удовольствием. Везде был строгий порядок, листы лежали ровно, а не были разбросаны по всему столу, как это было в кабинете директора, ручка была одна и лежала на видном месте, чтобы сразу при необходимости найти ее. Диаваль знал, что кабинет не успеет пострадать сильно: тренер с минуты на минуту войдет и, наверняка, успеет все потушить.
Диаваль дрожащими от напряжения руками зажигает палку, обмотанную тканью, пропитанной горючим, и кидает ее на пол, быстро покидая кабинет и выбегая на улицу. Он прячется в кустах какого-то дурно и сильно пахнущего растения, откуда хорошо видно окна спортзала и кабинета тренера. Мистер Боулс появился практически сразу, как только Диаваль нашел взглядом его окна. Как и думал Диаваль, тренер без лишней паники, но с легким испугом приступил к тушению возгорания.
Когда огонь больше не представлял опасности, тренер вышел из кабинета, а Диаваль покинул кусты и направился обратно в коридор, чтобы узнать, что там со Стефаном. Парень, стараясь, чтобы его не заметили, выглянул из за угла. Тренер ходил из стороны в сторону по коридору и с кем-то разговаривал.
— Да, сэр… нет, сэр… никого, сэр… да, сэр, всего пять минут… хорошо, сэр… до завтра, сэр, хорошего Вам вечера, сэр.
Из раздевалки, словно почувствовав, что его здесь ждут, вышел Стефан, глядя по сторонам. Тренер подозрительно посмотрел на него. Диаваль практически слышал, как в его голове начинают набирать скорость и крутятся маленькие шестеренки. Не долго думая, мистер Боулс делает выгодный для Диаваля и Малефисенты вывод и сердито хмурит свои густые брови. Темные солнечные очки, которые были при мистере Боулсе в любую погоду и придавали ему дополнительной строгости, опасно съезжают на кончик носа. Мистер Боулс, злясь, сжимает и разжимает кулаки, пытаясь выпустить гнев и агрессию.
— Стефан! — грозно гаркает он, едва сдерживая свои эмоции.
Парень удивленно и медленно поворачивается к тренеру. Тот не обращает никакого внимания на недоумение Стефана и продолжает подбирать слова, чтобы не напугать юношу и не сделать их взаимоотношения хуже, чем они есть сейчас.
— Зачем ты поджег мой кабинет?! — прикрикивая, спрашивает мистер Боулс.
— Но я этого не делал, тренер.
— Не ври! Кроме тебя, в школе больше никого нет! — Стефан хотел было что-то возразить, но тренер его перебивает, резко грозно поднимая руку, — Я не хочу слушать твою ложь. Завтра расскажешь все директору!
— Но, тренер… — потерянный голос Стефана прозвучал так тихо, что Диаваль его практически не слышал.
Мистер Боулс покачал головой и покинул Стефана. Диаваль понял, что сейчас самое время покинуть школу. Он незаметно вышел и поспешил домой. У него еще не была сделана домашка, а уже поздний вечер…
На следующий день главной новостью и темой для обсуждений стали разборки мистера Боулса и Стефана в кабинете директора. Это вызвало большой шок среди учеников. Они разделились на два лагеря, кто-то защищал Стефана во что бы то ни стало, а другие подтверждали, что именно он поджег кабинет мистера Боулса.
— Я слышала, как он говорил, что ненавидит мистера Боулса, — проговорила Стейси.
— А я слышала, что он хотел, чтобы Боулса в аду ждал отдельный котел, — поддержала ее сестра Бекки.
— Я уверена, поджог устроил не Стефан. Он ведь и мухи не обидит, — возразила толстушка Кейт, но ее доводам никто не поверил.
Учителя тоже были шокированы новостью о поджоге, но они не делились на лагеря, как это делали ученики. Каждый из них был уверен в виновности Стефана. Играли ли ужасные оценки Стефана по большинству предметов какую-то роль или же это была профессиональная солидарность, Диаваль не знал, но все происходящее было на руку ему и Малефисенте.