— Нет, я сам помню. — Малыш гордо вздернул подбородок. — Я помню, как мама укутывала меня одеялом, как пела мне песни и укачивала, когда мне что-то плохое снилось. Я тогда был совсем маленьким, но все помню. Один раз папа с мамой возили меня в…
Последовала длинная история о пикнике на острове. Конни вздохнула. Эрику было всего три года, когда его мать умерла, — значит, эти воспоминания не могут быть настоящими. Видимо, мальчуган повторяет рассказы отца или выдумывает сам.
Она приготовила гарнир к мясу — овощи, зеленый горошек и кукурузу. К счастью, Глория все же успела поставить мясо в духовку. Послышался звонок в дверь.
— Это папа! — крикнул Эрик и помчался к двери.
— Не думаю, — отозвалась Конни, спеша следом за малышом в холл. — У него есть ключи.
Она открыла дверь.
— Еще лучше, — объявила Конни. — Это мой чемодан.
Радость от воссоединения со своими вещами была так велика, как от дня рождения и Рождества вместе взятых. Она пошла в спальню и переоделась.
Увидев ее, Глория одобрительно кивнула.
— Вы красивая.
Конни улыбнулась. На ней была всего лишь майка песочного цвета и такие же шорты. Но это ее собственная одежда, в достаточной степени стильная и по размеру.
— Очень красивая, — послышался глубокий голос, и в комнату вошел Гилберт.
— Благодарю за любезность, сэр, — отозвалась Констанция.
Он посадил Эрика себе на колени и стал слушать его болтовню, не отрывая от нее взгляда. Она широко улыбнулась.
— Пусть меня сегодня искупает Конни, папа, — заявил малыш.
Отец покачал головой.
— Это не входит в ее обязанности.
— Ладно, — сказала Конни, — но только в этот раз.
— Ты вся мокрая, — заметил Берт, когда через полчаса она вернулась на веранду. — Устраивали морской бой?
— Нет, но зато он теперь знает, как нужно вести себя под водой. — Конни посмотрела на свою забрызганную майку. — Скоро высохнет.
Он указал глазами на стакан с виски, стоявший перед ним на столе.
— Хочешь виски?
— Нет, спасибо.
Конни села, держа стакан апельсинового сока, который принесла с собой.
— Как ты оцениваешь наш сегодняшний день? — спросил Гилберт.
— Пока нормально, думаю, что все не так страшно, как тебе кажется. А как дела у тебя?
— Постучи по дереву. Все идет отлично, — сказал он, постучав костяшками пальцев по столу. — Менеджер, которого я, пока был в Нью-Йорке, оставлял вместо себя, поддерживал нужный темп, и теперь мы на сутки опережаем график.
— Этот человек откуда? У тебя есть своя фирма?
Гилберт кивнул.
— На меня работает пять человек. Но менеджер — самый талантливый из них. Я уверен в нем как в себе. Ты не представляешь: двадцать пять лет — и такой талант организатора. Я тебя обязательно с ним познакомлю. Это он придумал не только продавать канцтовары, но и сразу оказывать услуги: у нас можно напечатать текст, фотографии, послать факс и даже сделать перевод.
Он подался вперед. Его усталость сменилась воодушевлением.
— У нас даже можно будет провести переговоры и тут же получить подписанные документы и протокольные снимки. Это хорошо для начинающих бизнесменов, которые не имеют еще офиса.
— Значит, поэтому было нужно, чтобы именно я помогала тебе.
— Конечно, — отозвался Гилберт, — кто же лучше тебя знает все тонкости протокольной работы.
Конни вздохнула.
— А теперь оказалось, что я не могу тебе помочь.
— Ты делаешь главное — смотришь за Эриком.
— А когда ты решил стать дизайнером? — сменила она тему.
— В десять лет.
Она подняла брови.
— Так рано?
— Моя тетя была декоратором в театре, и она часто брала меня с собой. Затаив дыхание, я ходил по сцене и поражался, как за секунды можно все изменить и перенестись в другой мир. Так у меня проснулся интерес к дизайну.
— Ты много ездил по миру?
— Да, но в следующем году Эрик пойдет в школу, и мне придется брать заказы только неподалеку от дома.
— Это может повредить твоей карьере?
— Да нет, у меня уже есть имя, и я начинаю жить для сына. Эрику пришлось много переезжать, и теперь ему нужен нормальный дом. Если бы у него была мать, все было бы по-другому, — нахмурившись, продолжил он. — А мои родители — люди пожилые, ты же видела отца, мать привязана к нему, а он к своему инвалидному креслу. Кроме того, они страшно балуют Эрика, мне каждый раз приходится приводить его в порядок, когда я возвращаюсь.
— У него сменилось много нянь?
— Трое. Все они милые и старательные, но у каждой был друг или жених, который целиком занимал их мысли.