В темноте Лора не могла разглядеть лиц своих собеседников. Понимая, что Бишоп по-прежнему желает сохранить кое-что в тайне, Уэбстер знал, что при сложившихся обстоятельствах ни в коем случае нельзя скрывать то, что может оказаться жизненно важным.
— А если бы здесь был источник воды достаточно больших размеров? — спросил Уэбстер.
— О чем вы? — ответила вопросом Лора, понизив голос.
— Дело в том, что на нижних уровнях мы проводили изучение растений и эти растения выращивали…
— …гидропонным способом, — закончила за Уэбстера Лора. — Ну конечно, ведь здесь нет солнечного освещения. Откуда поступает вода?
— Воду гонит насос из небольшого резервуара на поверхности. Оттуда же вода поступает в новый БРЭВИС, поэтому его не перекрыли, — ответил Бишоп. — Иначе расходы оказались бы чересчур велики, и все решили, что старая территория высохнет и умрет сама собой.
— Вы говорите, все это происходит на нижних уровнях? — спросила Лора. Уэбстер кивнул. — Тогда становится понятным, почему они не дали о себе знать. Если оттуда сюда можно попасть только через лестничную шахту, которая отрезана от нас термитником, то мы можем не опасаться. Будем уповать на это, в противном случае, при наличии тепла, воды, растительности, неизвестных генетических структур, да еще после применения ювенильного гормона и экдизона…
Лора сделала паузу.
— Да, мы вас слушаем, — сказал Бишоп.
— Господин Бишоп, все это теория, но мы имеем идеальные условия для практически неограниченного роста. Ничто не может помешать этим насекомым достигнуть размеров…
Воздух разорвал пронзительный крик. Все обратили взгляды в одну сторону — и замерли от ужаса.
Кричала Лайза. Крик еще не замер, когда Уэйнхаус обернулся и напряженно всмотрелся в темноту, стараясь разглядеть, что случилось с девушкой. Поскольку звук шел снизу, он наклонился, подошел поближе и увидел, что Лайза до пояса провалилась в какую-то дыру. Ломая ногти, она скребла по полу вокруг себя, силясь выбраться оттуда.
Жуткий вопль не утихал.
— Сейчас, сейчас, тише, тише, — успокаивал ее Майк, склоняясь над ней. — Ты просто провалилась туда, или там… насекомые?
Лайза прекратила кричать и выдавила из себя:
— Больно, Господи, больно как! Я вся в крови…
— Тебя… Это насекомое?
— Нет, нет! Помогите! А-а-а-а!..
— Спокойно! — крикнул Уэйнхаус. — Она просто провалилась, никаких насекомых. Мы ее вытащим.
Он схватил Лайзу за руки, не давая ей сползать в дыру глубже.
— О Господи, как больно!
Между тем колебания воздуха от истошных криков потревожили некое существо на нижнем этаже. Длинные гладкие усики-антенны вздрогнули и передали дрожь жесткому широкому панцирю. Кончики антенн задвигались, потянулись в сторону источника звука, стараясь нащупать и захватить что-нибудь съедобное. Крики не утихали, и это было как раз то, что нужно. С годами пища становилась все более скудной, но насекомое неизменно распознавало ее появление и не упускало возможности поживиться. Такое поведение было заложено в его ДНК — как и многое другое.
Оно расправило лапки — довольно тонкие для обитателя Брюшка, но куда толще, чем у других представителей этого вида. Протолкнувшись сквозь листву, они нащупали твердый пол и, выпрямляясь, слегка поскребли по нему. Теперь насекомое стояло на ногах, плоское и приземистое, продолжая обшаривать антеннами плотный и влажный воздух, в котором ощущалось некое изменение — впервые за много лет.
Майк и Уэйнхаус смогли наконец слегка успокоить Лайзу. Во всяком случае, она больше не кричала.
— Я верно порезалась. Скользила вниз и ободрала обо что-то острое весь левый бок… От бедра до ребер, так больно…
— Потерпи, мы постараемся тебя вытащить, — сказал Уэйнхаус.
— Только осторожно!
— Очень, очень осторожно, не волнуйся. Давай руки, скрести их, вот так, мне будет легче тебя тянуть.
— Умоляю, поосторожней.
— Положись на меня. Ну, на счет три — раз, два, три! — Уэйнхаус разогнулся и сильно потянул Лайзу вверх.
— А-а-а-а! — Лайза едва сдвинулась с места. — Стой, стой! Мой бок! О-о-о!
— Лайза, Лайза, — Майк опустился на колени и постарался обхватить ее как можно ближе к полу. — Держись, мы тебя вот-вот вытащим, обещаю.
Ощутив новую волну колебаний, насекомое с еще большим усердием занялось поиском добычи. Важно было добраться до нее первым — на тот случай, если и другие очнутся. За громким высоким звуком последовали звуки потише и ниже тоном. У насекомого началось слюноотделение.