До асфальта оставалось всего несколько метров, но крутизна по-прежнему не давала расслабиться. Фатима села, перевела дух и проверила свое снаряжение, больше всего она боялась, что буксир испортиться или – не дай Бог! – разобьется, без него она могла и не доплыть, а если бы и доплыла, потратила бы слишком много сил, а ей ведь еще предстояло дело. Она снова сняла чехол со спины, открыла и нажала желтую кнопку, в ответ тут же раздалось ровное жужжание, все было в полном порядке. Хотя, если бы она ехала вниз не на животе, все могло бы быть по-другому. Да, а если бы ты нашла место пониже, тебе вообще бы не пришлось об этом думать, ругала она себя, но больше от нервов, чем от реального недовольства собой. Убедившись в исправности своей «подводной пули», Фатима посидела еще минуту, переводя дух, а потом продолжила спуск, присев на корточки и крепко держась за кусты и стволы деревьев – здесь растительность была погуще, чем наверху.
Через 5 минут она уже стояла на твердой и ровной земле, недоверчиво оглядывая склон, по которому только что спустилась, в темноте он показался ей почти отвесным. Полоска не заросшей земли тянулась от грота, как черный ковер, а на самом верху смутно белела каменная русалка, видимая как неясное светлое пятно.
– Пожелай мне удачи, подруга, – прошептала Фатима, – сегодня она мне как никогда понадобится.
Она поправила рюкзак и чехол с буксиром, а потом повернулась и зашагала к выходу из сквера. Аллея, по которой она шла, начиналась на набережной, вела через сквер, затем огибала яхт-парк и снова возвращалась на набережную, продолжающуюся с другой стороны яхт-парка. Правда Фатима не собиралась идти так далеко, ей нужно было лишь подойти на максимальное расстояние к забору, при этом оставаясь в зелени, а дальше, как говорится, дело техники.
По темной дорожке она шла абсолютно одна, вокруг деревья и темнота, а с набережной до нее долетали звуки музыки, голоса и еле слышный шум волн. Деревья по обе стороны от нее образовали нечто вроде туннеля, а в слабом свете звезд асфальт казался светлым бесконечным полотном. Она точно знала, где надо свернуть, чтобы подойти к забору, так что теперь, оказавшись в темноте, она не наслаждалась красотой безлунной ночи, а внимательно следила за дорогой, чтобы не пропустить нужное место. Она специально шла по правому краю дороги, ища промежуток между кустами, а ровно в центре этого промежутка росло старое дерево, она хорошо запомнила эти нехитрые ориентиры. Дорога стала удаляться от моря, шум веселья и волн стих, значит, поворот где-то совсем рядом.
Фатима напрягла зрение и замедлила шаг, она не боялась потерять время, уж в этом-то деле времени было полно, а вот ценного времени – слишком мало. Дорога мягко поворачивала, начиная огибать яхт-парк, впереди Фатима увидела тот самый промежуток и то самое дерево, но вдруг ветер донес голоса и веселый девичий смех. Кто-то приближался к ней со стороны яхт-парка, судя по голосам – молодая компания. Надо было либо сейчас сворачивать в заросли и подождать, пока она пройдут, либо попытаться добежать до «своего» поворота. Секунду оценивая обстановку, Фатима выбрала второй вариант, и помчалась к повороту, как темный призрак, совершенно бесшумно и быстро. Голоса все приближались, но она знала, что успеет, и успела, нырнув в темноту как раз в тот момент, когда из-за поворота вышла компания подвыпивших юношей и девушек. Они громко смеялись, благодаря чему их было слышно задолго до появления, парни пели песни, а девушки иногда громко и визгливо подпевали, но чаще просто ржали во весь голос и грязно ругались. Уроды, подумала Фатима, спрятавшись за густыми кустами у дороги, дальше пробираться она не решилась, но, похоже, эта компания не заметила бы ее, даже если бы она стояла на дороге.
– Я такой бухой, что у меня даже не встанет! – Прокричал один из парней.
– Да у тебя и у трезвого не стоит! – Тут же ответила одна из девиц, и все громко заржали.
– Пошли в кусты, сучка, я тебе покажу, как не стоит! – Обиделся первый, – грязная б… а какого хера ты всю ночь орешь, как резаная свинья, и спину мне царапаешь?