– Я, конечно, могу вам дать бинокль, – улыбнулся мужчина. От него несло перегаром, впрочем, как и от 90% населения Ухтинска, – но если вы хотите поглазеть на тот остров, так толку от бинокля не будет никакого.
– Это почему? – удивилась Фатима.
– Да потому, что там стоят какие-то приборы, невооруженным глазом их излучение не видно, а вот в бинокль или еще как, вы уже ни черта не увидите. Вот так-то. Круто эта богатенькая сучка придумала.
– Откуда вы знаете? – поинтересовалась Фатима, чувствуя, что натолкнулась на первый из тысячи подводных камней.
– А мне местные сказали, – ответил мужчина, – у них тут все только и спрашивают про этот остров. Можете, конечно, сама попробовать, но я уже убедился – ни хрена этот остров не видно, только так, с берега.
– Я всё же хочу убедиться сама. – Ответила Фатима, мужчина возражать не стал.
Минус иногда компенсируется плюсом, подумала Фатима, взяв бинокль и отправившись с ним туда, где потише, может, остров и не видно, зато местные жители – такое же море информации, и никто не удивится, если я начну задавать вопросы. Она пошла на скалы, там почти всегда было безлюдно, купаться было невозможно, рыбачить тоже, слишком высоко над водой поднимался скалистый берег. Это место напоминало ей Такас, почти на таком же берегу стоял их с Яном дом, отчасти поэтому ей так здесь понравилось. Да и вид на остров был просто отличный. Она облюбовала одну скалу, выделяющуюся среди неприступной каменной гряды, на нее, в отличие от ее соседок, можно было забраться. Странно, думала она, всякий раз приходя на это место, почему здесь никогда никого нет, ведь здесь так красиво. Отличный вид открывался не только на остров, из воды торчали громадные валуны, и волны пенились и ревели, разбиваясь о них, поселок лежал внизу, как разбросанный ребенком конструктор, а прямо пред глазами расстилалась бескрайняя синяя гладь. Особенно красиво было, когда ветер приносил облака, иногда они медленно плыли над этим синим зеркалом, как воздушные замки, иногда неслись, тревожно и как будто испуганно. Фатима могла весь день провести здесь, на этой скале, но понимала, что это будет выглядеть странно.
На третий день она с отвращением – и радостью, ведь польза для нее была налицо – поняла, что людям совершенно неинтересно это сказочное место, они хотели только жрать, напиваться и валяться в шезлонгах или кроватях. Всё. И никакая красота их не интересовала, они просто не видели ее, как сказал бы Ян: «Процессор слишком слабый, ма, не тянет». А местные, наверное, уже насмотрелись, да и потом, в самый разгар сезона им явно было не до созерцания родных красот. А вот она просто влюбилась в эту скалу, хотя тропинка, ведущая на маленький пятачок ровной поверхности, была очень крутая, это служило еще одной защитой от всех этих примитивных лентяев.
С биноклем, висящем на шее, Фатима легко забралась наверх, ничуть не сбив дыхание, даже сердце не стало биться чаще – она была в форме, ведь она всё еще была в деле. Здесь, как будто специально принесенный кем-то, лежал большой круглый камень, когда солнце палило весь день, он становился горячим, как печка, но сегодня тонкие облака как дымка заволокли небо, не пропуская обжигающие лучи, так что камень просто нагрелся до приятной теплоты. Фатима с удовольствием уселась на него, чувствуя себя королевой на троне Мира, ветер свистел в ушах, пытался выдернуть пряди ее тщательно собранных волос, а прямо под ней ревел прибой, осыпая белоснежной пеной камни и скалистый берег. Только здесь она могла почувствовать пьянящее и волшебное чувство полной свободы. Сила, живущая в ней, была такой же дикой и неукротимой, как этот ветер, как море, как скала, которая тысячи лет выдерживает натиск водной стихии, выдерживает ее гнев, противостоит ей. Да, эта скала была местом силы, местом слияния 4 стихий, и ей здесь было хорошо, как, наверное, нигде в мире. Разум очищался, приходили удивительный покой и легкость, так что это действительно было местом силы, которую можно было черпать… при условии, что «процессор потянет».