Хотя Джессика и не могла еще установить личность монстра, убившего Кэнди, но уже могла определить, что жертва ела и пила накануне смерти, какие принимала лекарства. Врачи ожесточаются точно так же, как и полицейские, наблюдая все это много раз, и убеждены, что смерть человека является отражением его жизни. Что некоторые люди живут, словно притягивая к себе насилие, что большинство жертв убийц, сами того не ведая, направляются в объятия смерти, подвергая себя рискованным ситуациям. Доктора, делающие вскрытия жертв пулевых ранений, находят в их теле другие пули. Люди, покончившие с собой, имеют следы от предыдущих, менее удачных попыток. Но заслужила ли столь жестокую смерть эта, обиженная судьбой девушка или молодая женщина, на долю которой выпало столько страданий?
Вскрытие проходило в тишине. Переговаривались врачи только по спорным вопросам. Стадлер нашел печень слишком уж желтой, а значит, сказал он, девушка болела желтухой, в то время, как Джессика решила, что этот орган пострадал вследствие чрезмерного употребления погибшей алкоголя, из-за этого уже начинался цирроз[13] печени. В отношении почек мнения врачей сошлись. Одна из них весила меньше другой — весы были исправны — и опять же, в результате злоупотребления алкогольными напитками, почка ссохлась и уменьшилась в размерах. Образ жизни умершей был налицо.
Подтверждения тому, что у девушки были черепно-мозговые ранения, не нашли, мозг оказался не поврежден, и единственное, что здесь отметили врачи, это чрезмерное количество жидкости со следами крови. Теперь было необходимо провести анализ крови, чтобы исключить возможность отравления.
Вскрытие практически подошло к концу, когда внимание Джессики привлекла голубоватая окраска раны на горле и шее жертвы. Джессика прищурилась. Возможно, все дело в синеватом свете флюоресцентных ламп. Может ли рана иметь голубоватый оттенок, если кровь хлынула по ней из вскрытых артерий? И все же, девушка дрожащей рукой поднесла к ране увеличительное стекло, чтобы рассмотреть ее получше.
— В чем дело? — спросил Стадлер, тотчас же заинтересовавшись тем, что привлекло внимание Джессики. — Разве вы это уже не исследовали? — спрашивая, он имел в виду глубину и размеры раны.
Джессика ответила вопросом на вопрос:
— Вы проверяли состояние дыхательного горла?
— А зачем?
Джессика быстро опустила руку в полость вскрытой грудной клетки и обследовала хрящи дыхательного горла изнутри, добравшись до самого разреза на шее умершей, обращая внимание на перстневидный хрящ. Вскоре она поняла, что синеватый оттенок раны вызван вовсе не голубоватым светом дневных ламп. Джессика была уверена — убийца к тому же душил свою жертву, но делал это так осторожно, что заметить это было практически невозможно.
Растерянность девушки выдала ее. Мужчины выжидательно смотрели на нее.
— Просто ради интереса, — солгала Джессика.
— Но ведь девушка не была задушена, — сказал Стадлер. — Может быть, мы этим и обойдемся?
— Я хочу вскрыть вот это место, — сказала девушка, указывая на горло.
— Что? Зачем? Нас умоляли оставить хоть что-нибудь, что можно было бы похоронить, — саркастически заметил Стадлер.
— Мне очень жаль, доктор.
— Хорошо, прошу прощения. Здесь я вне компетенции, — ответил тот. — Но что вы нашли здесь интересного?
— Еще не знаю. Это прояснится только, когда я вернусь в Квонтико. Мне необходимо хорошо рассмотреть это под электронным микроскопом, — с помощью скальпеля Джессика отрезала квадратный кусочек кожи вокруг бледной раны на шее убитой, глаза Джессики были устремлены на вычищенную глубокую рану. Потом она еще раз прощупала изнутри хрящи.