Какое-то время Джессика смотрела в окно, пытаясь увидеть машину Баутина, но тот скрылся из виду слишком быстро, и девушка поняла, что теперь, когда они вернулись назад, им придется общаться друг с другом более официально. Она снова будет называть его шефом Баутином, а он ее доктором Коран. Казалось, внезапное расставание разорвало связующую их нить, и Джессика пыталась понять, почему в ее душе застыл леденящий холод.
— Я дам тебе некоторые указания относительно того, куда следует доставить эти образцы и пробы, — обратилась она к Д. С., пытаясь говорить так, будто ее мысли заняты только работой. — Лаборатории Маккруна в Чикаго смогут дать нам большую информацию о твердых частицах и волокнах, которые я собираюсь им послать. Копии этих образцов останутся у нас, но я хочу независимой проверки всего, что мы делаем. Чтобы добраться до подлеца, на счету которого, скорее всего, все эти убийства, мы должны испробовать все возможные средства.
— Я все понял. Не волнуйся, я все устрою.
Джессика была уверена, что Джон передаст все найденное на месте преступления в Векоше в надежные и умелые руки.
— Только, пожалуйста, не привлекай к этой работе Рэйнека, хотя бы на какое-то время, — добавила она.
Джон кивнул.
— Я понял.
— Мне все же придется схлестнуться с ним, когда не будет другого выбора.
— Тебе не позавидуешь.
— Кусочки материи передай…
— Боуазу, я знаю, а негативы…
— Вместе с кафелем и кусочками досок пола с места преступления распредели между остальными.
— Я знаю кому их отдать.
— Ты займешься пробами из-под ногтей убитой, ее кожи и волос.
— А Робертсона я попрошу сделать анализ крови и сыворотки крови.
— Если он не будет занят чем-нибудь еще.
— Об этом не беспокойся, а что касается фотографий, это работа для Хейла.
— Ты говоришь, словно самый настоящий руководитель, Джон.
— А я всегда в душе чувствую себя руководителем.
Это рассмешило Джессику, и она почувствовала себя рядом с Джоном легко и уверенно, зная, что он отнесется ко всему, что она привезла с собой из Векоши, так же серьезно и с такой же долей ответственности, как и она сама.
— Послушай, Джон, есть один флакон, содержимым которого займемся мы с тобой. Об этом никто не должен знать, только ты и я, хорошо?
— Ты что-то нашла! Да? Я знал это. Я говорил Баутину, тебе это удастся сделать. Но что это?
Какое-то время Джессика молча смотрела на Джона.
— Ты не должен думать об этом, как о чем-то, действительно, очень важном. Это может оказаться пустяком.
— Так что же это?
Потянувшись за одним из своих черных саквояжей, девушка порылась в нем и извлекла большой флакон, в котором плавал довольно крупный квадратный кусок плоти, на вид и по размерам напоминавший кусок колбасы.
— Это принадлежало жертве?
— Ее горло.
— И что ты надеешься найти здесь, Джесс?
— Еще не знаю, это необходимо изучить под электронным микроскопом.
— Но у тебя уже есть какие-то подозрения?
— Да.
— И мне придется ждать до завтра, чтобы узнать обо всем этом?
— Дай мне три часа, затем мы встретимся с тобой в лаборатории. Возможно, нам придется работать всю ночь. Баутин хочет, чтобы завтра, к шестнадцати ноль-ноль отчет был готов.
— Ты шутишь? Да мы ни черта не успеем сделать за двадцать четыре часа.
— Баутину необходимо получить эти сведения как можно скорее. И мы сообщим ему о том, что успеем сделать.
— Он сам еще не знает об этом, да? — Д. С. показал на часть горла во флаконе.
— Нет, об этом знаем только ты и я.
Как того требовал протокол, они должны были, прежде всего, отвезти в лабораторию те образцы, которые Джессика привезла с собой, и сделать это в присутствии свидетеля, в данном случае, водителя джипа, который являлся капралом полиции. Когда с этим было покончено, капрал отвез Джессику домой. Она разделась, приняла душ и легла на несколько часов поспать, предварительно заведя будильник. Тишина и покой квартиры, безопасность, которую девушка чувствовала здесь, подействовали на ее усталый, воспаленный мозг не хуже чудодейственного бальзама.
Спустя четыре часа Джессика уже появилась в лаборатории Квонтико, где была главой следственного отдела судебно-медицинской экспертизы, одним из сотрудников которого был доктор Закари Рэйнек. Большинство сотрудников ее отдела находились на «вызовах» по самым разным делам, но Рэйнек, как всегда, был на своем месте, что часто приводило к разного рода трениям между молодой «выскочкой» и старым «хреном». В настоящий момент Джессике совершенно не хотелось иметь никаких дел с Рэйнеком, она преднамеренно ничего не сообщила ему о результатах расследования в Векоше.