Когда вы находитесь в коллективе с другими людьми, каждое из решений повести себя тем или иным образом — это одновременно и побудительная причина, и тщательно выверенная реакция на поведение окружающих. С течением времени эти виды взаимовлияния организуют себя так, что этот коллектив начинает двигаться в определенном направлении.
Как и в модели сообщества соседей, большинство из нас общаются с теми, кто нам ближе, с самыми близкими соседями (даже тогда, когда мы сидим в Интернете, мы прежде всего обращаем внимание на определенную информацию — это сообщения от друзей или новости из определенных источников, а прочее пропускаем). Но поскольку соседи оказывают влияние на других соседей, эта паутина общения распространяется дальше, и поэтому наши решения и решения небольших групп, к которым мы принадлежим, являются составной частью этих больших безымянных сил, таких как «общественное мнение», «современное общество» и «мировая экономика».
Посмотрите на это в другом свете — и тогда вы поймете, почему человеческая натура настолько тесно связана с культурой, религией и экономикой. Я не говорю, что субъективное решение одного человека однозначно определяет явления крупного порядка в большей степени, чем «общество» определяет наши личные решения. Я имею в виду то, что общая картина культуры, истории и экономики складывается из решений отдельных людей.
Самое удивительное в таком взгляде на мир то, что в нем нет места Большому брату, нет кого-то, кто бы заправлял всем действием. Возникающее целое — это нечто более мощное и гораздо более сложное, чем любой отдельный индивид. Военно-промышленный комплекс, мировая экономика, общественное мнение и современное общество — это мы. Причина, по которой это целое не похоже на то, что мы имеем, в том, что человеческое общество в некотором роде подобно гигантской колонии муравьев: это продукт деятельности множества маленьких мозгов, принимающих маленькие решения в ответ на совершенно незначительную информацию местного характера.
Заключение. Смотрим на звезды
Ох и немало времени прошло с 70-х годов! Соблазнительные мелодии диско сменились вульгарными ритмами хип-хопа и синкопами «Джей-Зи» и Эминема, под которые дрыгаются дети тех, кто тряс попами под музыку «Кей-Си энд Саншайн Бэнд». Несмотря на то что человечество продолжает грешить, предсказание свидетелей Иеговы о конце света в 1975 году не сбылось. Но мир по-прежнему неспокоен, новости полны зловещих пророчеств об экономическом и политическом крахе, а вместо террористов-«метеорологов» и Вьетнама нас пугают сообщениями об «Аль-Каиде» и Ираке. Но человек жив. Все меньше и меньше людей читают ежедневные газеты; теперь плохие новости мы узнаем из устройств, называемых айфонами, и из смартфонов фирмы «BlackBerry» — мощных мини-компьютеров размером меньше пачки сигарет, которые поместились бы в нагрудном кармане рубашек парней, разгуливавших по 46-й улице в 1961 году. В моем маленьком закутке снаряды не рвутся, там звучат вальсы Брамса. Вопреки предсказаниям священника-иезуита, беседовавшего со мной, когда меня вытурили из школы «Риджис», я не оказался в сумасшедшем доме. И вопреки семейной традиции я не отправился по следам биологического отца в печально известную тюрьму в Оссининге. И вопреки собственным невротическим страхам я пережил пятидесятилетний возраст и при этом меня не убили.
Напротив, в моем распоряжении оказалось несколько десятилетий, в течение которых я живу спокойной жизнью преподавателя университета, езжу на работу на велосипеде мимо пальм и бассейнов. Я до сих пор иногда задаю себе вопрос: когда же мое начальство опомнится и осознает, что произошла какая-то ошибка, но тем не менее я до сих пор получаю свою зарплату за то, что делаю то же самое, что причиняло мне неприятности в школе: я слишком много болтаю, иронизирую в аудитории и вместо того, чтобы проверять работы студентов, начинаю читать какую-нибудь книгу, думаю о сексе, убийствах и смысле жизни. И хотя я продолжаю открывать для себя новое, тем не менее я не уверен, что передо мной более осмысленная картина, чем перед тем юнцом, который отправился в книжный магазин вместо того, чтобы готовиться к экзаменам.
Итак, возможно, сейчас вы задаете вопрос: так в чем же смысл жизни?
Оказывается, этот вопрос можно интерпретировать двумя разными способами.
Как я говорил во введении, вопрос о смысле жизни иногда трактуют так: «Как все объединяется в одно целое?» Как разные восприятия, мысли и чувства, бурлящие внутри нашего развитого мозга, вкупе с нашими пальцами, приспособленными для захвата предметов, с нашим выпрямленным телом и гортанью, производящей звуки, создают один согласованный организм? И как наш человеческий вид, отличающийся тем, что мы встали на ноги, выпрямились и заговорили, вписывается в мир природы наравне с такими особями, как паукообразные обезьяны, волки и птицы-древесницы? Мне кажется, что сейчас у нас есть хороший ответ на этот вопрос, который нам дает синтез эволюционной психологии, когнитивной науки и теории динамических систем.
Но иногда, когда люди задают вопрос о смысле жизни, в действительности они имеют в виду: «Как прожить жизнь более осмысленно?» Как я говорил ранее, ученые мужи, размышляющие об эволюционной биологии, нейронных системах и многонаправленной причинности, предоставляют отвечать на вопрос: «Как это происходит?» так называемым духовным наставникам. Но мне кажется, что существуют важные связи между двумя версиями вопроса о смысле жизни.
Смысл жизни I70
Начнем с простого: как все объединяется в единое целое? Как ваши сиюминутные мысли о сексе, убийствах, современном искусстве и об Уоллстрит связаны одна с другой и как эти мимолетные мысли связаны с более серьезными вещами, такими как карьера, брак, семья и религия? Если мы уменьшим масштаб, то как понять связь между происходящим в вашей голове, между решениями, принимаемыми вами, и мыслями и поступками членов вашей семьи, ваших коллег, соседей и миллиардов людей на планете в Бойсе, Брюсселе и Пекине? Как понять с высоты птичьего полета связь современных исторических, культурных и экономических событий с тем, чем занимались наши предки в пещере Альтамира и в ущелье Олдувай[52]?
А если воспользоваться широкоугольной камерой, то как с ее помощью охватить нас, людей, читающих книги, ревущих павианов, распушающих хвосты павлинов и бесчисленные колонии муравьев?
Те, кто занимается узкоспециальными исследованиями, как это было свойственно науке XX столетия, склонны думать, что большого толку от таких глобальных вопросов не будет. Но по мере того как психологи, биологи, антропологи, экономисты и бихевиористы все чаще осмеливаются выбраться из своих интеллектуальных гетто, они начинают открывать замечательные вещи на стыке этих наук. Как я говорил в предыдущих главах, за последние три десятилетия в науке возникло три крупных междисциплинарных направления: когнитивная наука, эволюционная психология и теория динамических систем. Позвольте мне сделать выжимки из каждого из этих очень крупных направлений.
Воодушевленные тем, что машины могут осуществлять некоторые функции человеческого мозга, ученые-когнитивисты отвергли критику радикальных бихевиористов и попытались пролить свет на то, что происходит внутри черного ящика, называемого человеческим мозгом. Одной из важных находок было то, что наш мозг обрабатывает информацию невероятно избирательно: мы обращаем внимание лишь на незначительную часть того, что происходит вокруг; еще меньше мы сознательно осмысливаем, а в долгосрочную память помещаем совсем малую толику сведений. Информация, которую мы отбираем, и информация, которую мы отбрасываем, может оказаться важной для последующих решений. Вспомните простой пример, который я приводил в главе 2: мужчины, разглядывающие толпу, выбирают в ней красивых женщин, что приводит их впоследствии к неверному умозаключению, что в реальном мире полным-полно симпатичных старлеток, а это в свою очередь отрицательно влияет на их привязанность к партнершам, с которыми они связаны в данный момент отношениями.
52
Пещера Альтамира — в Испании, знаменита настенной живописью эпохи палеолита; ущелье Олдувай — место раскопок на севере Танзании.