168.Агнатам, которые признаются законными опекунами, и отпускающим на волю позволено уступить в суде опеку над женщинами постороннему лицу, а опеку над малолетними не позволено передавать, потому что она не кажется обременительною, коль скоро с наступлением совершеннолетия она прекращается.
169.Тот же, кому уступается опека, получает название tutor cessicius.
170.После его смерти или с умалением его правоспособности опека возвращается к тому опекуну, который уступал. Точно так же, если тот, кто переуступал, умрет или подвергается уменьшению правоспособности, то tutor cessicius теряет опеку, которая переходит к тому, кто после уступившего будет иметь ближайшее право принять на себя опеку.
171.Но поскольку это касается агнатов, то в настоящее время совсем не затрагивается вопрос о переданной опеке, так как закон Клавдия отменил опеку агнатов над женщинами.
172.По мнению некоторых, доверенные опекуны[35] не имеют права передавать опеку, так как они сами приняли на себя эту обязанность; хотя это мнение и принято, однако относительно родителя (агнатского восходящего), который отдал дочь или внучку, или правнучку в кабалу с тем условием, чтобы ему реманципировали ее, и реманципированную отпустил на волю, того же сказать нельзя, так как он считается и законным опекуном, и ему не менее, чем патрону должен быть оказан почет.
173.Кроме того, на основании сенатского постановления женщина могла просить о назначении опекуна взамен отсутствующего. Когда таковой назначен, то прежний перестает быть опекуном; и притом безразлично, как долго опекун предполагает отсутствовать.
174.Но если место опекуна было занято патроном, то вольноотпущеннице не позволяется хлопотать о назначении взамен отсутствующего опекуна другого лица.
175.Патроном считаем мы также родителя, который достиг законной опеки тем, что сам отпустил на волю реманципированную ему дочь, или внучку, или правнучку. Дети его считаются доверенными опекунами; дети же патрона получают ту же самую опеку, какую имел их отец.
176.В известных случаях сенат позволяет ходатайствовать о назначении опекуна на место отсутствующего патрона, например, для принятия наследства.
177.То же самое постановил сенат относительно несовершеннолетнего сына патрона.
178.Именно законом Юлия de maritandis ordinibus[36] разрешается той, которая остается в законной опеке малолетнего, просить у городского претора опекуна для назначения приданого.
179.Конечно, сын патрона, хотя и малолетний, делается опекуном вольноотпущенницы, однако же он не может дать своего соизволения и утверждения в случае заключения обязательных отношений, так как и он сам не может совершать юридических актов (обязательств) без согласия своего опекуна.
180.Равным образом, если женщина находится в (какой-либо) законной опеке у сумасшедшего или немого, то ей позволяется сенатским постановлением хлопотать о назначении опекуна для установления приданого.
181.Ясно, что в этих случаях опека патрона и его сына отнюдь не нарушается[37].
182.Кроме того сенат постановил, что если опекун малолетнего, какого бы то ни было пола, будет устранен от опеки вследствие неблагонадежности, или если он по основательной причине откажется от принятия опеки, то на его место можно назначить другого опекуна, причем прежний опекун теряет опеку.
183.Все это соблюдается одинаково как в Риме, так и в провинциях; в провинциях, конечно, опекун должен быть испрашиваем у наместника.
184.Прежде, когда применялись в судопроизводстве законные (формальные) иски, опекун давался также в том случае, если между опекуном и женщиной или питомцем (опекаемым) возникала тяжба и судебное разбирательство. Именно, так как опекун не мог быть судьею в собственных делах и там предъявлять interpositio auctoritatis, то назначался особый опекун, при участии которого совершалось торжественное судебное действие; он назывался преторским опекуном, так как назначался городским претором. Но некоторые полагают, что после уничтожения системы законных (формальных) исков этот вид назначения опекунов оказался излишним, но он и в новейшем праве применяется в том случае, когда дело производится в Риме между римскими гражданами.
35
Согласно Ф. Дыдынскому, термин «доверенный опекун» (tutor fiduciarius) объясняется тем, что при всех эманципациях к самому акту манципации также прибавлялся фидуциарный договор о манумиссии (pactum fiduciae de manumittendo) или реманципации (de remancipando) — см. Ulp. XI, 5.
37
Т. е. назначение временного опекуна не отнимало права опеки ни у патрона, ни у его сына, к которому опека переходила после смерти отца. Из этого явствует, что к опеке патрона относились снисходительно (прим. Ф. Дыдынского).