Для того, чтобы поймать дурацкую бумаженцию, мне даже напрягаться не пришлось. Волшебство такого рода по определению нейтрально — светлым или тёмным его делают помыслы колдуна. Здесь помыслы изначально были недобрыми, стало быть, магия пропиталась тьмой, ну а тьма — это уже по моей части.
Короткий мысленный приказ — и бумажка спланировала в подставленную руку. Ух ты, а отпечаток личности здешних горе-волшебниц вообще, что ли, стирать не учат? С другой стороны — зачем бы? Ещё, небось, и заклятья подбирают таким образом, чтобы сразу определить, кто пошалил. Ну, мне же лучше. Вернём записку прямо по нужному адресу, только вот незадача — формально девица, приславшая мне послание, ублюдком наверняка не является. Ладно, в конце концов, можно просто поблагодарить за возможность развлечься. А как благодарят юных дев?
Я загнула края листка, затем ещё и ещё раз, потом вывернула — и получился симпатичный четырёхлепестковый бумажный цветок. Булавку я разместила по центру. Усмехнулась — и отправила в обратный полёт. Затем встала, подхватила сумку и вышла из классной комнаты.
Когда раздался вопль, я не оглянулась. Догонят, если захотят. Если они настолько глупы, чтобы захотеть.
Они оказались настолько глупы. И их было четверо.
Не то чтобы я удивилась. Скорее на меня накатила глухая тоска — предвестница самых страшных глупостей, которые я когда-либо делала в жизни. Скучно. Некоторые люди ужасно предсказуемы, особенно те, кто впустил в себя тьму. Скучно, скучно, скучно…
К тому времени, как за спиной послышался топот, я успела выйти в сад и завернуть в самый глухой его угол — тупичок, со всех сторон окружённый колючими кустами. Память Талины подсказала, что любительницы поиздеваться часто загоняли сюда жертв. Что ж, символичненько.
Надеюсь, они дадут мне хоть немного развлечься. Не сдадутся сразу, не удерут, сверкая пятками, проявят хоть сколько-то упрямства.
Скучно же!
Впрочем, короткий взгляд на предводительницу — точнее, на её туфли — заставил меня слегка оживиться и даже улыбнуться в предвкушении. Хорошие туфли. Такие… модельные. С острыми каблучками. Ну здравствуй, красавица. И искать не пришлось, сама явилась.
Девица и впрямь была прехорошенькой. А те трое за её спиной, как я успела понять, были так называемыми «обожалками» — свитой, всюду сопровождающей ту, что считалась объектом их обожания. Также они оказывали ей разные услуги — причёсывали, обували, приносили в столовой еду… От количества обожалок напрямую зависел статус. У розочек, к примеру, доходило до пары десятков. А юная Агота даар Джайлан обходилась тремя, но очень, очень старалась набрать себе побольше. Для этого следовало нравиться даар воспитательницам и демонстрировать силу по отношению к тем, кто стоял ниже.
Сегодня она выбрала не лучший объект для приложения силы.
Две из трёх обожалок опасений у меня не вызвали — посредственности, ничего любопытного и даже нелюбопытного. Скукотища… Разве что во лбу одной торчит булавка, а на ней болтается цветок — мой подарочек нашёл адресатку, вот и замечательно. И нет, так просто его не снимешь, придётся потрудиться, хотя всё в рамках местной учебной программы. Такое вот внеплановое домашнее задание. Но вот третья из подчинённых Аготы, крепко сбитая, ширококостная Вилма даар Хоммин, уже представляла из себя нечто. Нечасто встретишь девицу, которую оберегает семейный дух. И судя по тому, как лицо бедняжки Вилмы раскраснелось от возмущения, она не задумается над тем, чтобы послать охранника в бой.
Здорово. Весело.
Я широко улыбнулась, приветствуя противниц. Обожалка без цветочка слегка побледнела и сделала пару шагов назад: интуиция у девочки работала неплохо. Тоже достоинство — при отсутствии других достоинств.
— Ты что творишь? — прошипела Агота. Я радостно поглядела на неё и честно призналась:
— Развлекаюсь.
Подумала и добавила:
— Рада, что ты пришла. Думала, придётся дольше охотиться.
— Что ты несёшь? — презрительно наморщила носик Агота и махнула рукой, выпуская из рукава подозрительное облачко без запаха. Я запрокинула голову и расхохоталась — просто не могла сдержаться. Тут же подул ветер, облачко отлетело обратно и окутало одну из обожалок. Та жалобно взвизгнула, её лицо, руки и шея покрылись багровыми прыщами. Две другие отпрыгнули от неё, и та, что с цветком на лбу, оцарапалась о терновник.
— Никакого у вас, девочки, взаимодействия, — сочувственно сообщила я. — Вы вообще навык работы в группе хоть раз отрабатывали?
Глаза Аготы сощурились: похоже, о работе в группе она если не имела представления, то хотя бы слыхала. Вилма нахмурилась, а я напряглась, ожидая атаки. Ну же, давай, решайся…