«Пока не случится ничего… нарушающего порядок, они не вмешаются».
«И что считается нарушающим порядок?»
«Ну… — Талина явно смутилась. — Если у Лоисы выпадет поднос, ей попадёт за неаккуратность. И всё такое».
Понятно. С Талиной такое явно проделывали не раз и не два.
Значит, говорите, для вмешательства классных дам требуется нечто, нарушающее порядок? Хорошо, случится вам нечто. Вот прямо сейчас и случится.
Таль вскрикнула, кажется, хотела меня остановить, но мне уже было не до того. Я увидела подходящую цель.
Один охотник на демонов говорил ученику, когда думал, что я не слышу: «Если демонов несколько — не нападай на них всех скопом, выбери одного, лучше всего — самого слабого. Остальные не обратят внимания, может, даже посмеются над неудачником. Демоны всегда заняты только собой». Да, мне противостояли люди, но… принцип от этого особо не изменился.
Со стороны казалось, что я обхожу девиц, столпившихся вокруг Лоисы, по достаточно широкой дуге. По крайней мере, они не обратили на меня внимания. Не доходя несколько шагов до раздаточного столика, я резко изменила направление и подцепила локтём одну из обожалок — курносую девицу с уныло-испуганной физиономией. Сразу видно, что девочка в такого рода проделках новенькая, ей ещё неловко, хотя и старается произвести на патронессу впечатление. Неловкость — это хорошо: она делает человека скованным, а его движения — чуть более резкими, нежели обычно. Обожалка дёрнулась, отшатнулась от меня, взмахнула рукой… и въехала локтём аккурат в суп Лоисы. Раздался истошный вопль. Сама Лоиса от испуга тоже отскочила, ударившись спиной о поднос другой мучительницы. Тарелки на подносе подпрыгнули и перевернулись. На пол закапала юшка.
Хорошо вышло, бездна всё заешь! Даже получше, чем я рассчитывала.
Лоиса, правда, запаниковала и уже открыла было рот для извинений, но тут вмешалась я: быстренько пробилась к подруге и затараторила:
— Ох, девушки, как же неловко вышло! Идём, идём отсюда скорей, а то знаешь, говорят, что чужие беды могут прилипнуть, если долго находиться рядом с неудачливым человеком. Да, ещё одно…
Я схватила тарелку Лоисы и переставила на поднос обожалки:
— Это теперь твоё, раз уж ты его пометила, — кивок в сторону облитого супом локтя. — А это — её.
Нетронутая тарелка с супом перекочевала на поднос Лоисы, и мы уже сделали было несколько шагов, когда нас остановил вопль:
— А ну стоять! Что это ты такое себе позволяешь?
«Она очень вспыльчива, — немного запоздало сообщила Таль. — И очень мстительна».
«Вот как? Что ж, тем хуже для неё. Потому что я тоже, а опыта у меня в таких делах всяко больше».
Лоиса, к сожалению, при звуках этого голоса застыла, точно каменное изваяние — с места сдвинуть можно только при помощи телеги и пары дюжих мужиков. Ну или одного демона, применяющего магию, но тогда многострадальный суп и выльется и у моей подруги тоже.
Так, ну и где эти эрьи классные дамы, когда такое творится? Или у них есть те, кто виноват, и те, кто виноватей?
Вот всё, буквально всё нужно делать самой! Ну что за наказание… Я обернулась к пылающей гневом Смерине и самым спокойным и будничным голосом произнесла:
— Слушаю, даар Мрауш.
Смерина оторопела, и было отчего: мало кто к ней так здесь обращался. Она у нас девочка знатная, перед такими лебезят, называют исключительно «эрья Смерина» или даже «драгоценная эрья». В крайнем случае — «благородная даар». Но формально я правил не нарушала. Институтки все одинаковы — разве не так, дорогие эрьи классные дамы?
Но так или иначе, пришла в себя моя противница достаточно быстро. И начала багроветь от гнева. Давай-давай, устраивай здесь безобразную сцену, теряй репутацию! Вон там парочка-троечка твоих сокурсниц в розовом уже глядят с хорошим таким, здоровым любопытством хищниц, готовых сожрать подставившуюся конкурентку. Даже если тебя не накажут классные дамы — эти милые девушки до выпускного бала не дадут никому забыть о твоём промахе. А может, и подольше.
— Ты… — голос Смерины звенел от едва сдерживаемого гнева. — Это ты всё подстроила! Я видела!
— О чём вы, даар Мрауш? — я иронично приподняла бровь. — Я ничего не сделала. Здесь возникла странная путаница, я поспешила на помощь подруге, чтобы увести её…
— Ты! Как ты смеешь! — Смерина уже почти визжала. — А ну встала на колени и убрала всё с пола! Языком слизывай давай!
Ох, как же ты продержалась-то с таким темпераментом, да так долго? Сейчас я Смериной практически в открытую любовалась. Какой характер, какая искренняя злоба! И нет, точно не Душехват. К сожалению. Душехват бы не стал так по-дурацки подставляться.