- Не вздумай отказываться! – пригрозила она мне. – Здесь ты кто? Подай-принеси, без перспектив. А архив – учреждение серьезное, да и Вилма – не чета Казимежу, с ней тебе комфортнее будет работать.
- А ты?
- А что я? Ты для меня как подруга куда важнее, чем как подчиненная. Не буду мучиться, что нарушаю субординацию, когда жалуюсь тебе на жизнь!
И я согласилась. Перешла в архив. И через пару недель познакомилась с Иваром…Мысли об Иваре вновь заставляют меня вспомнить о том, что домой идти неохота. Но сколько можно тянуть? Я осторожно высвобождаюсь из объятий Казимежа, сочувственно улыбаюсь Эдне и покидаю бюро, переполненная воспоминаниями и теплым чувством признательности к людям, которые когда-то приняли меня в городе.
p.s. дорогие читатели, если вам нравится история, добавьте автору положительных эмоций - поставьте лайк))
Глава 10
Леденцово-зеленые, нежно-розовые и медово-желтые стеклянные подвески над моей головой тихонько звенят, покачиваясь под легким ветерком. При каждом их повороте по поверхности стола, бумагам и моим рукам скачут солнечные зайчики, вот только в душе моей, в противовес окружающей обстановке, сгущаются тучи. В сопровождении мелодичного звона я заполняю тесты. Сначала, памятуя о замечании Марты, внимательно читаю инструкцию. Мне нужно ответить на вопросы, потом ввести результат в информер, а бумаги уничтожить. Я не очень понимаю, почему нельзя было все сразу заполнить в электронном виде, а не возиться с бумагами, но на все есть причина. Я вот, например, с листа информацию воспринимаю куда лучше, чем с экрана. Может, для эмоционального фона источник знаний тоже имеет значение?
Штрих-код для информера в правом верхнем углу документов выполнен в виде смайла, и я невольно улыбаюсь. Вспоминаю вдруг, что ни разу после встречи с профессором не прибегала к своему любимому развлечению. Впрочем, за эти дни я и не была в ситуации, где праздно наблюдала бы за людьми. Вот, в кафе сегодня с Акселем и Мией сидела, но мы были слишком увлечены разговором, чтобы рассматривать окружающих.
Интересно, а если бы кто-то наблюдал за мной в момент, когда я увидела Ивара с блондинкой, какой смайлик он пририсовал бы над моей пестрой головой? У ревности ведь не существует внешнего проявления. Когда мы сердимся, то хмурим брови. Если злимся – краснеем. Широко распахиваем глаза, удивляясь. Презрительно опускаем уголки губ. А ревнуя? Может, все дело в том, что сама ревность – смесь разных эмоций: и тревоги, и отчаяния, и гнева, и даже стыда за то, что позволили неприятному чувству одержать над собой верх. Что движет мною сейчас, когда вместо того, чтобы спешить в объятия любимого человека и делиться впечатлениями прожитого дня, я сижу в зеленой беседке и пытаюсь понять, что сегодня со мной творится?
Ажурные кованые беседки, разбросанные по всему городу – еще одна давняя традиция. По поверью еще до появления города, когда здесь было языческое поселение, человек, которому нужно было побыть одному, уходил из дома в храм, поставленный на холме. По поверью, именно на том месте, где сейчас возвышается ратуша. Обращался ли он к богам или к собственному «я» - неважно. Важно было то, что никто не имел права потревожить его, пока он пребывал в храме. Потом вместо храма появилось множество маленьких беседок из белого камня. Видимо, древним людям не нравилось стоять в очереди.
Сейчас же в городе беседки делают металлическими, похожими на огромные птичьи клетки, с той лишь разницей, что их дверцы никогда не запираются. В последнее время (теперь я знаю, что благодаря Мие) они увиты плющом, который реагирует на человеческие прикосновения и обладает способностью поглощать звуки. Хочешь – можешь полностью укрыться от взоров прохожих под зеленой сенью: прикоснись, и плющ мгновенно оплетет прутья плотным покрывалом. Хочешь – и его листья развернутся так, что никто не услышит твой отчаянный плач или сокровенные признания по телефону. Наверное, плющ – творение тех же ученых, что разработали и быстрорастущие деревья, надо будет у Мии спросить.
Если человек входит в беседку, никто не потревожит его вопросами, как куда-то пройти или предложением познакомиться. И судя по тому, что я вижу в городе, каждый из нас время от времени испытывает необходимость уединиться посреди толпы. Вот как я сейчас. Только я не плачу и не молюсь, а пытаюсь честно отвечать на вопросы. Выбрать нужный вариант ответа. И с каждым следующим пунктом все острее чувствую, что зря я ввязалась в это неблагодарное дело, потому что вопросы пробуждают к жизни то, о чем мне меньше всего хочется сейчас вспоминать…