С того дня прошло уже три года, и за это время Юсси с Иваром стали настоящими друзьями. Увлеченными единомышленниками, когда дело касается чертежей и сбора моделей. Иногда даже – верными заговорщиками, как в тот раз, когда они тайком уехали на дамбу (я не отпускала) и получили от меня нагоняй. Ну и, уж совсем редко, спорщиками: Ивар не лезет в мои методы воспитания, но все же вынужден иногда решительно вмешиваться, пресекая совсем уж откровенные безобразия Юсси. Если в Бжове я постоянно слышала, что никто не примет чужого ребенка, то Ивар, к счастью, день за днем опровергает эти предубеждения, сам того не подозревая. Если кто в нашу идиллию и вносит смуту, так это я сама…
Глава 12
Вилма долго вчитывается в мой сертификат на обучение, но не из недоверия, а по укоренившейся привычке внимательно изучать документы. Потом говорит:
- Ну, что ж, красавица моя, учиться – значит, учиться. Все лучше, чем декрет. Ой, ну ты же понимаешь, я ничего такого…
- Да, все нормально! – успокаиваю я, но Вилме неловко, что она затронула столь деликатную тему.
Мы с Иваром уже давно вместе, и она боится, что я уйду. Боится, потому что предыдущие коллеги так и не вернулись, оценив прелести пребывания с ребенком дома. Вилма начинает перебирать бумаги, не желая поднимать глаз, чтобы я не видела ее смущение, потом торопливо произносит:
- Текущие дела передавай, а архив пана Рууса оставь себе. Во-первых, за него хорошо заплатят, во-вторых, там нет необходимости сверяться с реестром, сможешь спокойно отвлекаться на выполнение заданий. Или тебе полный отпуск нужен?
- Нет-нет, занятия по расписанию вечером, просто чуть раньше уходить буду. Ну и, может, иногда днем.
- Вот и чудесно! А куда поступила-то?
Я выговариваю официальное название института эмоций, выученное наизусть (оно было прописано во вчерашних бумагах), и Вилма часто кивает, мол, хорошо, хотя очевидно, что ей название ни о чем не говорит.
Я водружаю на стол первую коробку из архива, но мыслями все время возвращаюсь то к предстоящему учебному дню, то к разговору с Иваром про комиссию из столицы. Что же все-таки происходит? Я вдруг понимаю, что за все время жизни здесь историю я знаю лишь по рассказам местных жителей, а это, в основном, легенды и суеверия, вроде тех, что рассказывают, что наводнение вековой давности, уничтожившее почти весь город – кара за грехи. Город с тех пор отстроили, русло реки вывели за пределы окраин, но жителям пришлось долго перестраиваться, чтобы не бояться потопа вновь. Как я понимаю, улицу-реку намеренно сделали местом самых веселых ярмарок и фестивалей, чтобы сгладить в сознании людей неприятные ассоциации.
Дела, которые я веду в архиве, касаются скучных и непонятных для меня вещей: отчеты из ведомств вроде казначейства или отдела статистики, в смысл которых я не вникаю, лишь регистрирую, как положено. Хранилищем исторических документов заведует другой человек, и я там была всего один раз, когда добывала папе дневник Тана-краснодеревщика.
Собственно, и ведение частных архивов выполняют сотрудники других отделов. В этом плане Вилма мне сделала подарок: изучать биографию известного человека куда интереснее, чем сухую статистику. И первые же выуженные мною из ящика бумаги подтверждают эту теорию. Передо мной – список городов, которые с милостивого изволения императора когда-то получили особый государственный статус. Они должны были подчиняться общим имперским законам и отчислять налоги в казну, но на уровне местного самоуправления обладали куда большей свободой, чем другие города.
В Валновице, где мы теперь живем, например, нельзя поселиться просто так: нужно подать заявку и получить одобрение городского совета. В прошлом году был скандал, когда совет отказался принять в жители столичного богача (стало известно, что он намерен выкупить землю, где сейчас расположен ресторан Анджея и устроить там игорный дом). Ни взятки, ни угрозы, ни обращения в министерства не повлияли на решимость бургомистра отказать дельцу.
С момент присвоения особого статуса городу многое изменилось: на смену императору пришел президент, а единое государство раскололось на восточную и западную федерации, но города не тронули. А я, честно говоря, думала, что особенности жизни здесь больше продиктованы традициями, но не узаконены. А тут, надо же! Интересно, по какому принципу выбирали города? Я вношу в информер названия остальных, чтобы при случае прочитать и сравнить данные.