Стефан заметил, что Марек хоть и поглядывает без конца на часы, но в обсуждение включился серьезно, и не мог не признать, что идея привлечь его к расследованию оказалась продуктивной. Хотя, конечно, если бы напротив сидела Аурика, мягкая, деликатная, уравновешенная, беседа протекала бы куда приятнее! Знал бы Стефан, что в разных контекстах, но про Аурику они с Тедером вспомнили практически в один момент.
- Допустим, - осторожно признал профессор, - и что тогда?
- Тогда можно обратиться к жертвам с предложением, мол, власти хотят компенсировать им причиненный ущерб, ведь все несчастья случились, потому что рушились мосты, лестницы и так далее. Не хотят портить имидж курорта и бла-бла-бла. Подкинуть им какую-нибудь замануху, ну, не знаю, льготное посещение местных достопримечательностей, велнесс-день в санатории. А заодно, под шумок, уточнить обстоятельства происшедшего. Глядишь, что и выплывет. Не думаю, что власти сильно в накладе останутся, если происшествия прекратятся. Тут и денег не пожалеешь.
Стефан и пан Возвех переглянулись. Они так взволновались, когда поняли, что преступник применяет технологии института, что сосредоточились на его поиске, упустив, что жертвы могут и впрямь подсказать что-то важное. То, что предлагал сейчас Тедер, могло дать новые подсказки. И, конечно же, для общения с пострадавшими требовалась тактичность и осторожность, присущие Стефану. Наверняка Тедер оценил свои силы здраво и понял, что эту задачу лучше оставить Левандовскому, думал профессор. Или просто решил избежать лишней нагрузки, думал Стефан.
- Что ж, Марек, в ваших словах есть здравое зерно. Итак, давайте еще раз. Что мы имеем? Пока мы знаем о преступнике лишь то, что он знаком с методиками института и имеет вескую личную причину, чтобы выкачивать чужие силы, как-то: болезнь свою или родственника и разлад с членами семьи.
- Версию, что он просто хочет мирового господства, вы отметаете? – уточнил Марек.
- Абсолютно. Сам механизм выкачки силы подразумевает некую черную дыру в эмоциональном фоне самого злоумышленника. Поверьте, жажда денег или власти туда не входят. Мотивы, способствующие реализации перекачки сил, давно исследованы и апробированы. Позвольте, я продолжу? Про пострадавших мы знаем лишь то, что все они – приезжие, прожили в городе менее полугода и что все их увечья связаны с падениями с лестниц и мостов, которые подверглись разрушению. Немного.
- Можно уточнить? – спросил Марек и, не дожидаясь ответа, продолжил, - неужели за полгода вы так мало узнали?
- Дело в том, что данные из медицинского центра нам подают раз в квартал. И о том, что подобное вмешательство в эмоциональную структуру личности произошло несколько раз, мы узнали только в конце декабря. И тогда уже принялись за поиски.
- И в январе произошло сразу три несчастья вместо одного за месяц, как раньше? Вы не думаете, что ваша активность заставила преступника действовать серьезнее? И это значит, что он – среди тех, кто знает о расследовании?
- О расследовании знаем я, пан Стефан, пани Карская, ректор и вы. И пани Халле. Нет, Марек, версия хороша, но пока сеть раскинута слишком широко. Что ж, тогда давайте так. К концу следующей недели будет готов список подозреваемых со стороны института, и тогда вы, Марек, более плотно налаживаете контакт с этими людьми. Пан Стефан же возьмется за опрос пострадавших, как только мы получим добро от властей Юблеча. Думаю, за содействие они вас поощрят. У вас есть пожелания?
Марек усмехнулся:
- Пусть премию дадут!
Стефан вздернул бровь:
- Вам не хватает стипендии, что платит институт?
- Денег много не бывает.
- Я попробую обсудить этот вопрос, - спокойно ответил профессор. – Что ж, коллеги, спасибо. О следующей встрече я вам сообщу.
Марек поспешно распрощался и вышел, словно давая возможность Стефану и профессору спокойно его обсудить. Но на самом деле ему было плевать, кто и что про него будет говорить. Он спешил, потому что его ждало куда более приятное занятие, чем поиски злодея.