Он толкал тележку не спеша, потому что шла не спеша.
— Вы не знаете, как можно заработать один жетон, мисс Алворсон? Мне нужен только один, чтобы разблокировать компьютер в комнате.
— Сможешь заправить кровать, если я скажу, как это делается?
— Конечно. Я сам заправляю кровать дома.
— А по-больничному?
— Ну… нет.
— Не бери в голову, я покажу. Заправишь пять кроватей, и я дам тебе три жетона. Это всё, что у меня есть. Больше не дают.
— Три тоже хорошо.
— Хорошо. Но хватит всяких «мисс». Зови меня Морин или просто Мо. Как и все остальные дети.
— Это я могу, — сказал Люк.
Они миновали закуток с лифтом и вошли в проход, в котором тоже висели вдохновляющие плакаты. А ещё там был ледогенератор, как в мотелях, и кажется он работал без всяких жетонов. Сразу после него Морин опустила ладонь на руку Люка. Он перестал толкать тележку и вопросительно посмотрел на неё.
Когда она заговорила, то её голос звучал чуть громче шепота.
— Вижу, тебя прочипировали, но жетонов не дали.
— Ну…
— Можешь говорить, но не громко. В Передней Половине есть с полдюжины мест, где их чёртовы микрофоны не достают — мёртвые зоны, и я все их знаю. Одна прямо здесь, возле ледогенератора.
— Ясно…
— Кто поставил чип и оставил эту отметину у тебя на лице? Тони?
Глаза Люка начали гореть, но он не решался заговорить, безопасно это было или нет. Он просто кивнул.
— Он один из злодеев, — сказала Морин. — Второй — Зик. И Глэдис тоже, хотя она часто улыбается. Здесь работает много людей, которые любят обижать детей, но эти трое — самые злобные.
— Тони ударил меня, — прошептал Люк. — Сильно.
Она взъерошила ему волосы. Обычно женщины так делают малышам и маленьким детям, но Люк не возражал. Это было прикосновение доброты, и сейчас оно много значило для него. Сейчас оно было важнее всего.
— Делай, как он говорит, — сказал Морин. — Не спорь — это мой лучший тебе совет. Здесь есть люди, с которыми можно поспорить, даже с миссис Сигсби, и это обернётся для тебя чем-то полезным, но Тони и Зик — как две злые осы. И Глэдис тоже. Они жалят.
Она снова двинулась по коридору, но Люк схватил её за рукав коричневой формы и потянул назад в безопасную зону.
— Думаю, Ники ударил Тони, — прошептал он. — У него ссадина и подбит глаз.
Морин улыбнулась, показав зубы, которых, похоже, давно не касалась зубная щётка.
— Рада за Ники, — сказала она. — Тони, вероятно, отплатил ему вдвойне, но всё же… рада. Теперь пойдём. С твоей помощью мы подготовим комнаты в мгновение ока.
В первой комнате на стенах висели плакаты с Томми Пиклзом и Зуко, персонажами «Никелодеан», а на комоде стоял целый взвод фигурок «Джи-Ай-Джо». Люк сразу же узнал некоторые из них, потому что не так давно сам прошёл через «Джи-Ай-Джо» период. На обоях были изображены радостные клоуны с воздушными шарами.
— Твою-то мать, — сказал Люк. — Это комната маленького ребёнка.
Она удивлённо взглянула на Люка, как бы говоря: до Мафусаила тебе далеко.
— Верно. Его зовут Эйвери Диксон, и судя по моей ведомости, ему десять. Давай приступим к делу. Уверена, достаточно будет одного раза показать тебе, как заправлять кровать по-больничному. Ты похож на того, кто всё схватывает на лету.
10
Вернувшись в комнату, Люк поднёс один из жетонов к камере ноутбука. Делая это, он чувствовал себя немного глупо, но компьютер тут же ожил, показав сообщение на синем экране: С ВОЗВРАЩЕНИЕМ, ДОННА! Люк нахмурился, а затем слегка улыбнулся. Когда-то, до его прибытия, этот компьютер принадлежал (или был выдан на время) кому-то по имени Донна. И с тех пор экран приветствия не менялся. Кто-то недоглядел. Всего лишь маленький недосмотр, но где был один, могут быть и другие.
Приветствие исчезло и появилось стандартное изображение рабочего стола: пустынный пляж под предрассветным небом. Панель управления внизу экрана была почти такой же, как на его домашнем компьютере, за одним явным (но теперь не таким уж удивительным) исключением: там не было маленькой почтовой марки электронной почты. Однако были иконки двух интернет-браузеров. Люк удивился, но это был приятный сюрприз. Он открыл «Файрфокс» и набрал: вход в AOL[51]. Вернулся синий экран, но в этот раз с пульсирующим красным кругом посередине. Мягкий компьютерный голос сказал: «Извини, Дэйв, но боюсь я не смогу этого сделать».
На секунду Люк подумал, что это ещё один недосмотр — сначала Донна, теперь Дэйв, — прежде чем понял, что это был голос ЭАЛ 9000 из фильма «2001: Космическая одиссея». Не оплошность, а просто забавная отсылка, хотя в нынешних обстоятельствах такая же забавная, как резиновый костыль.