Вот вроде бы у нас и заведение, можно сказать, VIP-класса, и кондишены на каждом шагу, а все равно внутри здания всегда душно и воздух спертый, насыщенный мерзкими больничными запахами.
Квакнула больничная мобилка: «Настя, в приемное! Твой клиент!»
Я слегка удивилась. Вроде скорых, пока тут стою, замечено не было, ни с земли, ни с воздуха. Правда, по подъездной аллее прогрохотал только что весьма навороченный не то джип, не то бронетранспортер с тонированными стеклами, но это ж вряд ли ко мне?
Возле двери в приемную топтались, скучая, четверо парней в комуфляже. Они лениво скользнули по мне глазами, и отвернулись.
Внутри меня встретила испуганная рыжеволосая девушка с глазами загнанной лани, огромным животом и длинными красивыми ногами – готова поклясться, что в прошлом она была стриптизершей. Девушка молчала, и только время от времени страдальчески морщилась. А говорил стоящий рядом невысокий бритоголовый мужик в костюме и галстуке, брезгливо держащий двумя пальцами за красную корочку паспорт.
– А это вам не документ, что ли?
– Документ, конечно, – с готовностью закивала Ирочка, акушерка приемного. – Конечно, конечно, сейчас я его у вас возьму и перепишу данные, это очень важно. Но, понимаете, должна быть еще обменная карта, анализы… Ваша жена во время беременности где наблюдалась?
– Какая еще карта? У меня GPS! —Он коротко хохотнул, довольный собственной шуткой. – И она мне не жена, я покуда холостой. А ты девушка, мозги мне ни засирай, можешь на слово поверить, наблюдение за ней было самое хорошее, отличное, можно сказать наблюдение. Она у меня, как в хату взял – со двора ни ногой. У нас не забалуешь! Так что заразу подцепить ей просто неоткуда было.
– Да, но, – Ирочка беспомощно пожала плечами, и через его плечо бросила на меня страдальческий взгляд. – понимаете, у нас медучреждение, правила. Без обменной карты я не могу вашу ммм… подругу..принять на общих основаниях в родблок. Поймите, у нас ведь даже не обычный роддом…
– Понимаю, как не понять! Самый крутой в Москве! Потому сюда и приехали. Короче, хватит мне тут пургу гнать! Сколько?
Он сунул руку в карман, и вынул оттуда… пистолет.
Ирка побледнела как мел. Девушка охнула и согнулась от боли. Мужик, не обращая на нас внимания, положил пистолет на стол и, придерживая его одним пальцем, продолжал другой рукой шарить в кармане. Достал оттуда расческу, пачку клинекса, и, наконец, бумажник
– Так сколько? – повторил он, – по-прежнему небрежно придерживая пистолет на краю стола и презрительно глядя на нас.
Ирка была никакая. Девушка начала тихо, еле слышно, страдальчески подвывать.
Я мужественно сглотнула и обворожительно улыбнулась.
– Послушайте, – звонко, как на утреннике для детей, сказала я улыбаясь.– Не надо так нервничать! Это у вас, наверное, первый ребенок? Как вас зовут?
– Ну, Виктор Петрович… – Он несколько сбился с толку.
– Очень приятно! А я Настя, ваша акушерка! А девушку как зовут?
– Натальей ее зовут. И вот что, вы тут…
– Натальей? Ну и хорошо! Пойдемте со мной, Наташенька, сейчас вас доктор осмотрит, а Вы… Виктор Петрович, скажите нам до свиданья и пожелайте удачи, хорошо?
Я цепко ухватила девушку за локоть. Мужик, по-видимому, решив, что добился своего, вернул пушку, бумажник и прочее в карман и прогудел, обращаясь к девушке:
– Ну ты, в общем, короче, там, в порядке чтоб была! Кого рожать, сама знаешь, так чтоб мне без сюрпризов. И это… ну, с Б-гом, значит. Звони, когда чего сказать будет, на мобилу.
Он небрежно обнял ее одной рукой, и вышел, отчетливо хлопнув за собой дверью.
Ирка сидела на стуле, молча, в полной прострации. Я подтолкнула к ней забытый на столе девушкин паспорт
– Оформляй быстрей, а то вспомнит, что забыл, и вернется. Ладно, мы побежали, нам тут, похоже, некогда.
– Настя, не уходи, я боюсь одна!
– А я боюсь, что она родит прямо сейчас, на полу! Позвони охране.
– Ой, точно!
Вообще-то что наша охрана против таких бугаев с пиздолетами? Но Ирке я этого, конечно же, не сказала.
*
Ко всему она была еще и рыжая. Hу, не огненно-рыжая, а, скажем так, рыжеватая. Но все равно, хорошего мало. Любой дурак знает, что у рыжих повышенная склонность к кровотечениям.
Придя в отделение я, как положено, сразу позвонила дежурному врачу. Откликнулся заполошный голос:
– Ну что там у тебя? Первые роды, только поступила? Ну и что за пожар, ты что, первый год замужем? Да она, может, до послезавтра еще не родит, а у нас тут сама, небось, видишь, какой завал! Прям как вся Москва в одночасье рожать собралась, и все хотят непременно только у нас! Прими, осмотри, обмерь, взвесь – ну что я тебя учу, сама знаешь! А там, глядишь, у нас развиднеется, и кто-нибудь к тебе подойдет.