— Бойцовые петухи, — прокомментировал Айболит. — Хулиганы. А в доспехах дуэль не имеет успеха. Когда привыкнут жить мирно, будут снова ходить голыми. Но это еще не все.
Айболит провел их на детскую площадку — обширный, на десяток гектаров изолированный глухим забором парк. Здесь обитали животные разных пород одногодки. ИРП вел широкий эксперимент по изучению поведения животных в условиях, когда изобилие пищи и совместное с раннего возраста воспитание исключали побудительные причины для проявления агрессивных инстинктов.
Отсюда не хотелось уходить. Лужайки пестрели от звериной детворы. Боролся медвежонок с двумя щенками динго, взрослая шимпанзе кормила молоком из бутылки с соской замурзанного тигренка, а рядом слоненок отгонял веткой мух. Выбежал из зарослей коричневый лосенок, облизал Нури руку и умчался в погоню за жеребенком зебры. За ноги доктора хватался, просился на руки маленький барсук, а за бородатой, с большим выменем козой как привязанные следовали лобастые непуганые волчата, — стоило козе остановиться, как волчата тут же присасывались к ней. Бегая по кругу, играли в пятнашки цыпленок страуса и такого же роста сайгак.
— Конечно, — вздохнул Айболит, — неудобно сегодня есть того, кого вчера сосал, но… не знаю, что получится.
Он высвободил ус из цепких лап барсучка, похлопал животное по животику и опустил его на землю.
— Мы, естественно, не собираемся переделывать саму природу хищника и не предполагаем, что у каждого в квартире будет персональный волк. Но иметь общественного квартального тигра — это вещь! Представьте, утром вы спускаетесь со своего тридцатого этажа и видите: на клумбе сидит он, весь полосатый, и нюхает розу. Ныряете это вы в дворовой бассейн, и рядом резвятся два жэковских тюленя. И я вас спрашиваю: что это будет, а?
— Зверинец, — не угадал Нури.
— Это будет изящная жизнь. Тигр проводит вас до гаража и даст вам зарядку бодрости на целый день.
— Действительно… — только и мог сказать Нури, ошеломленный раскрывшейся перспективой.
Из дальнейшей беседы выяснилось, что не далее как вчера гракула более двух часов любовалась обитателями детской площадки.
— Она присутствовала вот здесь, на заборе. И, мне кажется, радовалась, — сказал Айболит.
— И вы не пытались ее задержать?
— Зачем? Ведь, судя по инею под мышками, она была вполне здорова.
За следующий день они прошли километров двадцать. Олле явно не спешил. Его, по сути, больше интересовали животные, которых встречали во множестве. На частых привалах он посылал Грома вперед, и тот привычно выгонял на них то антилопу странной окраски, то похожую на маленького медведя росомаху. Тогда Олле щелкал затвором аппарата, и они подолгу любовались голографическими изображениями зверей.
— Завтра мы будем у Художника, — устраиваясь на ночлег, объяснил Олле, — а послезавтра, у меня такое предчувствие, мы найдем ее. Думаешь, она от нас убегает? Ничего похожего. Она просто знакомится с Землей и ее обитателями. И все, что она видела, ей, конечно, понравилось.
Художника они вспугнули в полдень. Оставив мольберт и мелькая пятнами камуфляжного костюма, он умчался от них и скрылся в дверях низкого строения у самой кромки леса.
— Совпадение, — сказал Олле. — Видно, кто-то заболел.
— Ну да, и он кинулся ставить банки.
Прибавив ходу, они через пару минут уже входили в небольшой, хорошо ухоженный дворик. В дверях дома стоял ослепительный красавец в смокинге и мизинцем разглаживал тонкие усики.
— Где Художник? — закричал Нури.
— Простите. — Красавец поправил пробор. — Не понял.
— Художник где? Что с человеком? Почему он так быстро бежал?
— Волчьим наметом, — добавил Олле. — По пересеченной местности.
Красавец потупился:
— Не мог же я встретить вас небритым.
— Так это были вы? Не может быть.
— Я прошу прощения, — красавец смущенно взмахнул пушистыми ресницами. — Я не успел сменить запонки.
— Не может быть, — тупо повторил Нури.
— Увы, действительно не успел. Дело в том, что я вас ждал завтра. Располагайтесь, прошу. О, какой конь, сколь прекрасны его формы, сколь неотразим взгляд его фиолетовых глаз! Вы позволите, Олле, я коснусь его? — Он поднял ладонь, и конь уткнулся в нее бархатными ноздрями. — Спасибо, милый, я потом нарисую тебя… Это ваш знаменитый пес?