— Женщина, не заставляй меня снова плакать. Потому что на этот раз я обещаю тебе сопли.
Теперь она рассмеялась более открыто.
— Заступник рассудка, пожалуйста, больше никаких слез.
Гвенваель потер усталые глаза и зевнул.
— Заступник рассудка? Не слышал этого выражения со времён Эйоибхелы.
— Ты слышал об Эйоибхелле? Значит ты читаешь книги.
— Я прочитал, по крайней мере, две, но её я знаю.
— Ты знал Эйоибхелл Учёную? Философа? — Дагмар подошла к Гвенваелю. — Ты?
— Разве ты не имеешь в виду Эйоибхелл Лжеученую? — Гвенваель закинул руки за спину, уперся ими в кровать, откинулся назад и вытянул ноги.
Дагмар была настолько близко, что при желании Гвенваель мог провести стопой по внутренней стороне её ноги. Что же… он хотел так сделать, но боялся, что у неё под юбкой может оказаться что-то, что отцапает ему пальцы.
— Неужели у тебя и правда нет ванны?
— У меня есть ванна. И лжеученая — это ненастоящий титул. Так какой она была?
— Какой? — Гвенваель пожал плечами. — Довольно милой. Но спорила абсолютно обо всём. Ты действительно не веришь в богов?
Дагмар сцепила руки перед собой. Внешне она прекрасно напоминала дочь королевских кровей.
Чопорная, говорит хорошо, знает этикет, достаточно умная, чтобы вести беседу с окружающими. Но он это и так знал. Только уникальные и храбрые следовали учениям Эйоибхелл.
Открыто оспаривать веру других в богов довольно рискованно.
— В учениях Эйоибхелл нет ничего такого, чтобы утверждать, что боги не существуют. Но, как и она, я им не поклоняюсь.
Гвенваель улыбнулся, вспомнив страстную дискуссию с Эйоибхелл Учёной о богах и её вере, что причина и логика — всё, что необходимо, чтобы прожить жизнь успешно и счастливо.
Не то чтобы Гвенваель тогда не был с ней согласен, но мог сказать, что ей нравилось спорить.
— Ты не переживаешь, что однажды тебе понадобится бог?
— Нет. На них нельзя положиться. Лучше самой стоять на ногах, полагаясь на себя, чем падать на колени и молиться богам, которые не слышат.
Гвенваель усмехнулся.
— Ты бы ей понравилась.
— Думаешь?
— Ей нравились думающие люди. Как она говорила: Те, кто смотрят далеко за пределы своей клетки.
— Ты и вправду с ней встречался. Я читала эту фразу в нескольких письмах, что мне давал друг. Этого не было в её книгах. Ты был там, когда она умерла?
— Нет. — Гвенваель поморщился от воспоминания. — Мы прекратили общаться, когда она поймала меня в постели с одной из её дочерей. Она была в бешенстве. Пришла за мной с вилами.
Чопорная поза Дагмар пропала, когда та уперла руки в бедра.
— Ты обесчестил её дочь?
— Я никого не лишал чести. Её дочь была молодой вдовой. Я просто помог ей вернуться к жизни.
— Да ты прямо альтруист.
Он улыбнулся.
— Думаю, да. — Гвенваель переместил руки по бокам и откинулся на кровать. — Ванну! Или начну топать ногами и плакать.
— Да, пожалуйста. Отцу лишь нужен повод, чтобы выкинуть тебя отсюда.
— И он ведь так сделает?
— Хороший рёв доведёт его до края.
— Сейчас это было бы стыдно делать, да?
— Стыдно?
— Стыдно. Аннуил — могущественная королева. Союз с ней — мудрое решение.
— Ты можешь разрушить союз ради королевы? — осторожно спросила Дагмар.
— Конечно.
— Кровавая королева отправляет тебя в качестве своего представителя, а ты считаешь хорошей идеей посмеяться над единственной дочерью Рейнхольд перед его сыновьями и воинами?
Гвенваель вздрогнул. Своими словами она ударила прямо в цель.
Гвенваель снова сел.
— Ладно. Признаюсь, это не лучший мой момент жизни. Я знаю. Но тебе нужно понять, что за всю долгую поездку сюда, я такое слышал о Звере.
Зверь, Зверь, Зверь! До жути пугающий Зверь. Размером с медведя, с ловкими боевыми навыками и клыками, как у кошек из джунглей. А затем вышла ты. И ты… ты…
— Обычная, скучная и без клыков?
— Я собирался сказать изящная.
— Изящная? Я?
Гвенваель не смог с собой справиться и улыбнулся.
— На фоне тех женщин, что я знаю, ты похожа на воздушную фею. — Он указал на её тело. — Посмотри на себя. У тебя маленькие ножки, изящные руки, длинная и красивая шея, и у тебя нет шрамов.
Не то, чтобы у меня был пункт насчёт шрамов — они могут быть довольно соблазнительными — но я довольно давно не видел женщину, у которой не было бы хотя бы пары. — Гвенваель указал на её очки. — И то, что ты почти слепая, делает тебя невинной и уязвимой.