Я вспоминаю, что надо выключить плиту, я же суперответственная девушка, и мчусь в коридор, снова зовя Николь. Но дом отвечает лишь тишиной. Потом я вспоминаю, что она собиралась в сарай за чем-то.
Когда я подбегаю к входной двери, автобус уже остановился. Словами не описать радость, когда я увидела, как Паули выходит через переднюю пассажирскую дверь. Теперь я вижу, что прибыли все ребята из Садханы. Я чуть не бросилась открывать дверь, как осознала, что я в выцветшей футболке и шортах, в которых утром я как девочка-рабыня прибиралась дома. И от меня должно вонять, потому что дома уже долго нет нормального душа. В итоге, я психанула и побежала умываться к жалкому ручейку, но удовольствия от этого купания было мало, потому что в этой воде писают и какают рыбы и, в любом случае, двухдневную грязь так не смыть.
Николь выходит из сарая и идёт к автобусу своей глупой походкой девочки-охотника и серьёзной миной. Это даёт мне время забежать наверх и попытаться привести себя в порядок, пока я не упустила возможность поговорить с нормальными людьми.
Ладно, согласна, эти ребята не нормальные, но они точно лучше, чем моя сестра с промытыми мозгами. С ними намного приятнее. Может быть, они пригласят нас куда-нибудь, и тогда это было бы самое лучшее событие с того дня, как мы переехали в эту дыру, не считая вечеринки в Садхане.
В ванной я наспех брызгаюсь дезодорантом, гладко зачёсываю волосы в хвост, чищу зубы и мажу губы блеском.
Потом я мчусь в свою комнату, хватаю чистые майку и шорты, бегу вниз по лестнице, на ходу застёгивая молнию и пуговицу на шортах. Шуршания гравия больше не слышно, так что я уверена, что они ещё здесь. Перед дверью я притормаживаю, глубоко вдыхаю и выдыхаю, делая вид, что я совершенно естественно вышла посмотреть, что происходит.
Все уже вышли из автобуса. Лоурель и незнакомый мне парень облокотились на него, и я поражена, как невыразимо круто всегда выглядит Лоурель. Не то, чтобы я хотела носить странные вещи, как она – сегодня на ней что-то вроде белого саронга – я точно не хотела бы постоянно обматывать голову шарфами, но она такая очаровательная и так не похожа ни на одну девушку, которую я когда-либо видела. Кажется, что она с другой планеты.
Раньше я ненавидела свои прямые волосы, грустные карие глаза и узкие мальчишеские бёдра. Но когда начался переходный возраст, всё в моём теле стало принимать округлые черты, и мальчики – даже некоторые мужчины – начали обращать на меня внимание, даже пялиться на меня, куда бы я ни пошла. И мне это нравится.
– Эй! – зовёт Паули, как только видит меня.
Он стоит рядом с Николь, которая поворачивается ко мне и хмурится. По ней даже не заметно, что она рада гостям.
Я улыбаюсь, машу рукой и стараюсь не бежать к ним вприпрыжку.
– Что случилось? – говорю я, пройдя двор.
– Мы приехали спросить, не хотите ли вы, девчонки, поехать с нами на озеро. Мы собираемся поплавать и устроить пикник.
Я уже могу представить список с причинами, по которым мы не можем поехать, составленный Николь, поэтому я удивляюсь, что она не подпрыгивает в ту же минуту и не говорит: «Нет».
Вместо этого она просто переводит взгляд на меня.
– Звучит клёво, – говорю я и смотрю на неё в ответ.
Она пожимает плечами:
– Конечно, мы поедем.
Ушам своим не верю.
Сперва она едет со мной автостопом в город за пиццей, а теперь это? Самые приятные сутки, которые я провожу с ней за всю свою жизнь.
Но потом я вижу, как она мельком смотрит на Вольфа, самого странного из всех этих ребят, такого спокойного и молчаливого. Он напоминает животное, которое пытается слиться с окружающей средой. И я вижу, как неуловимо меняется выражение лица Николь. Я вижу, если я не совсем спятила на такой жаре, что она что-то испытывает к нему.
Я приберегу это открытие, потому что оно точно пригодится. Когда я бросаю взгляд на Лоурель, я вижу, что она тоже наблюдает за Николь. Может быть, она увидела то же, что и я. Она смотрит на Николь странно, как голодный хищник.
– Лучше сразу наденьте купальники, – говорит Паули.
– Буду через минуту, – улыбаюсь я и иду переодеваться.
Я слышу, как Николь идёт за мной, но у меня слишком хорошее настроение, чтобы разговаривать с ней прямо сейчас. Мои мысли занимает купальник. Тот, который нравится папе, сплошной тёмно-синий, я носила его прошлым летом на плавании, и у него вся попа протёрта от того, что я сидела на краю бассейна. Или чёрный. Или тот, о котором папа не знает, который я купила на деньги со своего дня рождения, крошечное жёлтое бикини с белыми бусинами на лямках. Его и надену. Меня только немного беспокоит, что Николь расскажет папе, что я его надела перед мальчиками.